На протяжении многих столетий неоднократно предпринимались попытки упорядочить отношения между наукой и религией. Если пренебречь некоторыми второстепенными деталями, то можно выделить три основных подхода к проблеме.

1. Изучая огромный, сложный мир, наука, так или иначе, помогает человеку укрепиться в религиозной вере. По словам английского ученого Найджела Катленда, «многие ученые в результате своих исследований бывают вынуждены прийти к выводу, что за порядком, сложностью и красотой, которые они наблюдают, стоит разум гораздо более высший, чем их собственный». Некоторые теологи даже утверждают, что между наукой и религией существует гармония. Правда, со времен Фомы Аквинского, отстаивавшего эту точку зрения, принято считать, что все-таки высшие истины — это прерогатива не науки, а религиозной веры.

2. Другая точка зрения, на которой стоит большинство атеистов, прямо противоположна первой; наука не нуждается «в гипотезе Бога», никогда не открывала каких-либо сверхъестественных явлений, опровергает религиозную картину мира, а поэтому подрывает теоретические основы религии и, более того, способствует распространению атеизма.

3. Наконец, третья позиция состоит, в стремлении разъединить, развести науку и религию. Наиболее отчетливо это выражено в теории «двойственной истины» времен средневековья, согласно которой наука исследует материальный мир, а религия — мир высший, духовный, сверхъестественный. Как писал русский религиозный философ С. Франк, религия и наука «не могут противоречить одна другой по той простой причине, что они говорят о совершенно разных вещах… Наука изучает мир, религия познает Бога. Поэтому истины одной так же мало могут противоречить истинам другой, как мало, например, астрономические истины о строении Солнечной системы могут противоречить, скажем, экономическому учению о законах денежного обращения».

Основу любой развитой религии составляют догматы мировоззренческого плана. Исходный же мировоззренческий вопрос со времен Аристотеля формулируется примерно так: «Существует ли Мир сам по себе или же он порожден какой-то Высшей Причиной (Богом)?» В зависимости от ответа и определяется смысл человеческого существования, обосновывается соответствующая система ценностей. Как отмечают современные православные авторы, признание вечности материи или признание творения мира из ничего приводит не только к различному объяснению мира, к различному руководству в жизни, но и создает два «разноприродных бытия».

Но человек стоит перед необъятным Океаном Непознанного, и поэтому судить о Мире в целом он может весьма и весьма приблизительно. Отсюда следует, что любой тип мировоззрения — религиозного или атеистического — обосновать чисто рационально невозможно. Постулаты того или иного мировоззрения являются не столько результатом логических операций, основываются не только на имеющемся знании, опыте, а в большей степени — на фантазии, интуиции, вере. Это обстоятельство признается рядом современных религиозных мыслителей. «Мы живем в мире религиозной двусмысленности, где не может быть однозначно доказан ни теизм, ни атеизм и где христианский философ может надеяться в лучшем случае только на то, что его вера будет признана лишь одним из множества возможных путей объяснения реальности»,— пишет английский теолог Бэдхем.

Таким образом, если мировоззрение стремится «объять необъятное», осмыслить Мир в целом, то наука исследует ограниченные в пространстве и времени явления.

Понятие «научное мировоззрение» может быть применено чисто условно в том смысле, что данное мировоззрение учитывает достижения науки, не противоречит им в каких-то деталях, частностях. Вспомним слова выдающегося русского ученого В. И. Вернадского: «Научное мировоззрение не есть научное представление о Вселенной — его мы не имеем. Оно состоит из отдельных известных нам научных истин, из воззрений, выведенных логическим путем, путем исследования материала, исторически усвоенного научной мыслью, извне вошедших в науку концепций религии, философии, социальной жизни, искусства — обработанных научным методом; с другой стороны, в него входят различные чисто фиктивные создания человеческой мысли — леса научного знания».

Попытки построить «законченное» представление о Мире на основе данных той или иной науки (механики, математики и т. п.) приводили, как правило, к редукционизму, вульгарному упрощению. Энциклопедисты XVIII века наивно полагали, что они на основе механики создадут законченный образ Мира, просчитают его будущее развитие. Русский религиозный философ П. Флоренский заметил по этому поводу, что «наука льстила себя надеждами быть метафизикой мира».

Мировоззрение осмысляет Мир в целом, наука же — какие-то его фрагменты. Любой ученый всегда признает «незаконченность» своей отрасли научного знания, наличие огромной неисследованной области. Исторический опыт свидетельствует, что очень многие научные открытия спокойно уживаются и с атеистическим, и с религиозным мировоззрением. Как писал православный богослов Н. Н. Фиолетов (он был репрессирован в 30-е годы), основы христианского мировоззрения «не зависят от правильности или неправильности тех или иных естественно-научных гипотез». Он критически относился к тем сочинениям, в которых «религиозная постановка вопроса смешивается с естественно-научной, религиозно-философские проблемы подменяются биологическими». В этом плане уместно напомнить, что и известный католический теолог Ж. Лемэтр — один из основоположников современной эволюционной космологии — считал, что гипотеза «первобытного атома», из которого затем путем «большого взрыва» образовалась видимая часть Вселенной, «никак не связана с какими-либо метафизическими или религиозными вопросами. Материалисту она оставляет свободу отрицать любое трансцендентное бытие… Для верующего она оставляет возможность провести аналогию с Богом».

Иначе говоря, мировоззрение и наука являются двумя уровнями духовного освоения Мира. Их взаимоотношение определяется диалектикой конечного и бесконечного, осмысление которой представляется весьма сложным для человека, живущего весьма ограниченный отрезок времени. В кризисные периоды мировоззрение пытается «перевести дух» при помощи конкретных наук, а наука пытается найти ответы на каверзные вопросы в мировоззренческих глубинах.

Но если признать такую трактовку науки и религиозного мировоззрения, то чем объяснить конфликты, которые возникали между наукой и религией (и не только в прошлом)? Конечно, в ряде случаев этот конфликт искусственно подогревался обстоятельствами конъюнктурного, политического характера, когда та или иная трактовка становилась своеобразным символом веры определенной политической, социальной группы. Но есть и причины другого рода.

На протяжении многих веков религиозное учение включало в себя не только постулаты мировоззренческого или узкоконфессионального плана, но и объяснения едва ли не всех вопросов, которые могли встать перед простым смертным, то есть те вопросы, которые позже стали относиться к ведению естествознания. К сожалению, и ныне многими богословами и светскими исследователями четко не осознается тот факт, что в религиозном учении имеются два относительно самостоятельных уровня: мировоззренческий и эмпирический. Жесткое соединение, смешение этих двух уровней и приводило религию (скорее Церковь) к глубоким потрясениям, когда наука опровергала то решение конкретных естественно-научных вопросов, которое поддерживалось и освящалось церковными авторитетами. Здесь невольно вспоминаются имена таких ученых, как Коперник, Галилей, Ломоносов и даже Дарвин…

По меньшей мере, странной выглядит позиция современных богословов в отношении этих «крамольных» учений, посягавших, как в свое время считалось, на основы веры. Ведь на самом деле они вносили коррективы в понимание важных для человека, но все-таки весьма и весьма частных по масштабам Вселенной проблем. Как ни странно, эти уроки пошли впрок далеко не всем религиозным мыслителям. Некоторые из них настойчиво стремятся согласовать библейское учение о шести днях творения с современными научными представлениями о Метагалактике. Но что будут делать эти мыслители, если наука внесет серьезные коррективы в свое учение, сможет что-то сказать о том, что было до Большого Взрыва, как, из чего возник Первоатом?!

Думается, весьма глубокой и обоснованной является позиция архимандрита Платона, который считает, что вопрос о времени творения мира не имеет того принципиального значения, как «имеет вопрос о творении из ничего». Тем более что в христианской космологии издавна имеются различные мнения на этот счет. «Климент Александрийский, — продолжает православный автор, — применяя аллегорический метод в толковании библейского повествования о шестидневном творении, указывал на логический, а не хронологический порядок создания мира — мир сотворен в одно мгновение».

Любое религиозное учение в ходе своего исторического развития впитывало в себя все те представления, которые считались важными в ту или иную эпоху. Не все из этих представлений о природе, человеке выдержали испытание временем. В священных книгах, религиозных трактатах имеется немало такого, что вступает в противоречие с современным естествознанием. Но мы признаем, что религия дает нам определенные ориентиры в Мире, свое понимание взаимоотношения Мира и Человека, приемлемое и в эпоху научно-технической революции. Выводя сущность человеческой личности за пределы тварного мира, возвышая человека до приобщения к Вечности («образ Божий»), религиозное мировоззрение тем самым как бы выводит многие человеческие проблемы за рамки, недоступные науке.

Автор: Л. Попов.

P. S. Духи вещают: А еще порой, как религия, так и наука могут быть высокодоходных бизнесом, благо в истории тому есть множество примеров. Причем даже не обязательно нужна регистрация фирм, дабы построить бизнес в этих сферах, самое главное и основное это идея, если она будет достаточно гениальной, то и бизнес будет успешен.