Прост и ясен мир животных, мир наших «братьев меньших»: не зная сомнений в любви, будучи озабочены лишь проблемой соперничества, они тем самым — именно благодаря соперничеству — неосознанно стремятся к соитию наиболее сильных и красивых особей. И в результате получается (если, конечно, не происходит какая-то катастрофа в природе), что половая любовь ведет животных к рождению все более и более совершенного потомства. До тех пор, пока лев или конь не станут львом и конем «в предельном смысле» — пока не исчерпаются возможности данного вида животных. А потом, наверное, происходит качественный переход к виду более совершенному. Ну а мы? Конечно, биологически мы всего-навсего млекопитающие, но разумные и с бессмертной душой. Куда же нас-то ведет половая любовь? Вверх или вниз?

Начнем с того, что с животными нас сближает не только физиология. И в животном мире, как и в человеческом, любовь нередко индивидуальна и даже избирательна; она остается единственной привязанностью до конца жизни. Животное способно, как человек, устанавливать связь между явлениями внешнего мира и своим состоянием, способно прогнозировать будущее. Но, конечно, человек может еще и оценивать свои действия, поскольку он «существо моральное». Да и вообще многие философы склонны считать человеческую форму предельной для животного мира. Но адекватна ли она миру духовно-божественному, к которому мы дерзаем устремляться?

Божественный мир далек от нашей повседневности, и в своих рассуждениях мы будем подниматься к нему постепенно. Для начала четко осознаем, что на нас лежит отблеск любви не только животной, но и родовой. То есть условием нашего совершенствования является состояние всего общества, всего рода, а не только индивидуальная любовь. Причем совершенствуется иная плоскость бытия — предельно человеческая, которая есть начальная грань подлинной духовности или даже божественности… Вот только выдержит ли человеческая форма это не вполне ей присущее содержание?

Может быть, и не выдержит — сейчас, на нынешней стадии бытия. Однако, и именно благодаря любви, в мире людей действует все тот же принцип отбора, что и в животном мире, только происходит это в сфере духовной. Естественно, результат зависит от того, как «запускается» механизм взаимодействия индивидуального сознания с сознанием родовым, всеобщим. И какова здесь роль половой любви?

Сразу на такой вопрос не ответишь. Тем более что сильна в нас инерция мысли тех философов, которые полагали ненужными и невозможными иные высшие роды существ, кроме человеческого. И не задумываемся мы над тем, что в подобной постановке вопроса звучит мотив некой «дурной бесконечности», когда человеческое сознание с трудом различает подлинные очертания сущего. И даже Владимир Соловьев не видит никаких переходов от этого человеческого состояния к состоянию Божественному. Но их и быть не должно, если «консервируется» род людской на его нынешнем уровне — увы, подчас недалеком от уровня животного…

Я написал эту фразу и спохватился: ведь и животное, и человек осуществляют истину — истину предначертанного им бытия. И родовые законы проявляются как через инстинкты животного, так и через совесть, через разум человека. Инстинкты и разумная совестливость — это родовые импульсы единого закона. Причем осуществляются они индивидуально, и каждый должен стремиться воплотить в себе всю полноту рода, ибо настоящая тайна единичности, индивидуальности лежит за пределами человеческого сознания. Так что разница только в качестве, «окраске» единого космического закона, который в человеческом сознании преломляется как закон исторический…

Безусловно, правы те, кто (подобно Петру Успенскому) утверждает, что любовь — это индивидуализированное чувство, направленное на такой же единственный объект; половое же чувство неразборчиво. Оттого «любовь — орудие познания, она сближает людей, открывает перед одним человеком душу другого, дает возможность взглянуть в душу природы, почувствовать действие космических сил. Любовь — это признак породы».

Совершенно верная и оригинальная мысль. Успенский верно замечает, что даже у животных проявляется порода при отборе. «У людей,— развивает он свою мысль,— любовь — это орудие совершенствования расы. Когда из поколения в поколение люди любят, то есть ищут красоты, чувства, взаимности, то они вырабатывают тип, ищущий любви и способный на любовь, тип эволюционирующий, восходящий… Любовь — орудие отбора». К этому мне почти нечего добавить. Кроме того, что речь идет об эволюции, ведущей к Божественному.

Автор: А. Ширялин.