Может, вы помните описанный Платоном в начале его «Республики» страшный гнев одного из собеседников Сократа Трасимака. Он злился, как зверь. А Сократ, как и всегда, насмехался: притворялся дурачком, высказывался туманно, поощрял к разговору других, а еще развлекался, когда видел, как оппоненты барахтались в собственных противоречиях.

Конечно, ирония Сократа, подобно Платоновой, которую тот высказал при помощи Сократа, не была самоцелью. Сократ стремился расшатать убеждения, чтобы потом начать исследование, только его и интересовавшее, а именно: что такое справедливость? Ответ Трасимака был четкий: только конституционная власть самостоятельно решает, что такое справедливость. Как видим, Трасимак склонен считать реальное положение вещей. Но Сократа интересует не реальность, а истина. И он предлагает исследовать ее средствами утопии.

Прибегнем к наблюдениям, говорит Сократ. С помощью слова, логоса (на этом словесном выражении он настаивает), наблюдений над городом, находящимся в состоянии созидания. Почему взят город? Потому город больше человека, поэтому его легче наблюдать: когда видишь, как в нем живут люди, то может выпасть возможность увидеть, как там поступают одновременно справедливость и несправедливость.

Этот город не существует, он — фикция. Однако это уже не полная ложь, ибо фикция подлежит такому моральному требованию, как любовь к истине. И когда пройти этим путем до конца, то не приблизимся ли мы к ответу на вопрос?

Поэтому представим, говорит Сократ, что это миф, зная в то же время, что это и не миф. В такой фикции нет ни притворства, ни, тем более, ностальгии, потому что все глаголы не касаются прошлого. Употребляя будущее время, утопия выступает как сугубо умственное упражнение, поэтому нет и необходимости мечтать о воплощении этого проекта. Так же это и не изложение какой-то идеологической программы. Утопия не занимается уже приобретенными идеями, которым доверяют. «Я не знаю, — говорит Сократ, — я еще не знаю. Надо продолжать. Надо идти туда, куда нас толкает логос, так же, как ветер толкает корабль». Утопия похожа на медленное плавание без никакой спешки.

Однако — сколько трудностей и риска предвещает Сократ своим слушателям, желающим сопровождать его в этом кажущемся путешествии. Утопия подвергается невероятности, потому что ее принимают за то, чем она никогда не была, а именно: за бред фантазера. Еще одна опасность: как сказал Сократ, «я боюсь не так насмешить, как проскользнуть мимо истины. Я продвигался бы куда смелее, если бы убедился в своих знаниях. И меня берет сомнение, поэтому я ищу». И далее добавляет: «Возможно, стоило бы как-то обуздать нашу утопию, поставить ее в определенные рамки». Тогда другой собеседник, Глаукон, возражает: «Нет. Надо продолжать путешествие, ничего не поминая, даже если на это уйдет вся жизнь».

«Утопия!». Заметил ли кто-то способ, с помощью которого в эпоху Возрождения Томас Мор создал свой неологизм на базе греческого языка? На первый взгляд, слово расшифровывается просто: topos означает место, au — это отрицательный префикс, следовательно, утопия означает, «что не попадается нигде». Однако, по логике, Мор должен принять отрицательное, как в словах анормальность, алогичность и тому подобное. Почему же он этого не сделал? Почему он отказался от слова atopos.

Как по мне, я вижу в этом два момента. Во-первых, в греческом языке уже существовало слово атопия — оно означало все, что чрезвычайное, новое, странное, даже очень странное, если не абсурдное. Все это не соответствовало содержанию утопии, о которой мечтал Томас Мор (а после него Рабле и многие другие утописты). Во-вторых, начиная слово отрицательным префиксом, Мор специально подчеркнул, что места, о котором он пишет, никогда и нигде не было, не существует и не будет существовать, что оно не должно существовать. И горе тем, кто захотел бы воплотить в действительность то, что является только путем развития мысли, методом для познания и понимания истины. Ведь всем ясно: город Платона, если бы он действительно существовал, был бы худшим из всех городов. Так что же, надо сжечь «Республику»? Выгнать философа из нашего города? Все несчастья мира берут начало не из утопий, их создают те безумцы, которые спутали утопии с программами политических действий.

Автор: Ален Фронтье.