Блажен тот, кто познает себя раньше смерти, достигнет в этом мире для себя той ступени, которой он будет наслаждаться в преходящем мире и возрадуется в жизни загробной», — писал в трактате «Воззрения философов» мудрый суфийский шейх Шихабаддин Сухраварди (1156—1191). Но как достичь этой ступени? Мусульманское средневековье оставило потомкам на этот счет великое множество «рецептов». Было бы неразумно предавать забвению глубочайшую мудрость, накопленную культурами разных народов в течение прошедших веков… Величайшее духовное богатство сокрыто и в искусстве миниатюрной живописи, украшавшей рукописные книги исламского мира. Оно обладало волшебным свойством погружать созерцающего ее в состояние высшей степени блаженства путем «упражнения духа». В композиции миниатюр, в их эстетическом совершенстве заключено множество компонентов, наилучшим образом способствующих достижению столь желаемых духовных состояний.

Человек, который начинает вглядываться в такую миниатюру, сразу ощущает их внешнюю и глубокую внутреннюю гармонию и умиротворенность (даже изображение смерти в них эстетизировано). У него возникает ощущение комфортности и расслабления. Сама поверхность миниатюры, тонкие переливы серебра и золота, ритмичное распределение цветовых пятен, тончайшая проработка деталей, арабесковость, чуть замедленные движения персонажей, спокойные, красивые позы, изображение вечной весны, округлость и мягкость всех без исключения линий композиции — все это создает своеобразное мерцание, реальные образы ускользают, и наступает состояние мистической полугрезы. Так же благотворно влияют на психику созерцающего прекрасные каллиграфические надписи в миниатюрных композициях, с их тонким орнаментальным и завораживающим ритмом. (К слову в некоторых восточных странах даже есть специальные интернет магазины напольных покрытий, где в качестве собственно напольных покрытий выступают подобные художественные композиции).

Даже без проникновения в необычайную полиинформационность миниатюры, о которой мы еще скажем, созерцающий испытывает на себе ее психотерапевтические свойства. Исходящая от нее энергия красоты и гармонии одаривает зрителя ощущением свежести, обновления, радости бытия.

Средневековые теоретики объясняли психотерапевтический эффект миниатюры и тем, что она несла в себе отпечаток космической гармонии. На мусульманском Востоке всегда считалось, что «изящные рисунки, изображающие влюбленных, сады, цветы, мчащихся коней и зверей, способны вызвать приподнятое настроение, разогнать тоску, укрепить духовные и физические силы. Врач и философ Мухаммед ибн-Зака-рия ар-Рази, в частности, приписывал подобное действие изображений сочетанию в них гармонично подобранных цветов с пропорциональными формами»

Размышляя о психотерапевтических свойствах миниатюрной живописи средневекового мусульманского Востока, нельзя не обратить внимания на примечательный факт: восточные школы миниатюрной живописи достигали своего наивысшего расцвета именно при таких известных и долго живших правителях, как Тахмасб I, Аббас Великий и Акбар I.

У Алишера Навои в его поэме «Семь планет» подробно описана «изобразительная терапия». «Четыреста врачей» предлагают способ излечения иранского правителя Бахрама от тяжкого любовного недуга, грозившего ему гибелью.

Еще одно лекарство нам дано,
Искусством называется оно.
Художники, прекрасные творцы.
Пусть разукрасят царские дворцы.
Их живопись, волшебная и нежная
Для шаха стать целебною должна

После того как дворцы были украшены, Бахрам начал лечиться, как ему советовали мудрецы-целители

Картины каждый день обозревал,
И в каждой новый мир он
открывал.
Он о своей кручине забывал,
Он Бытие в картинах познавал!

Именно в результате познания Бытия Бахрам излечился. Психическая саморегуляция, оздоровительное воздействие — особая функция восточной миниатюры. Но те медитативные состояния, которые достигались с ее помощью, на мусульманском Востоке ценили в первую очередь как средство понимания, способ мистического постижения Универсума. Тот же Шихабаддин Сухраварди в упомянутом трактате наставлял: «Знай, что лица, занимающиеся упражнением (духа), если они приобретают знания, глубоко размышляют о (существовании) Первопричины и ее других творениях (…). Иногда они используют нежную мелодию, благоухающий аромат и видение соотносительных вещей, в результате чего у них появляется духовный свет, что в дальнейшем становится привычкой и утверждается.

У них сокрытые дела становятся явными, и душа духовно соприкасается с ними. Это действует на силу воображения в (форме), соответствующей состоянию силы воображения, и показывает общее чувство. Они созерцают духовные призраки наилучшим образом, который можно (только) вообразить, слышат от (Духа Святого) доброе слово, приобретают знания и могут увидеть сокрытые вещи. Для них — наибольшее счастье и наивысшее место в этом и потустороннем мире».

И миниатюрная живопись, как никакое другое «вспомогательное средство», способствовала достижению «наибольшего счастья и наивысшего места». В миниатюрных композициях можно обнаружить собранными воедино все те «соотносительные вещи», созерцание которых вместе и в отдельности позволяло «упражнять дух» и ощущать «духовный свет»: удивительно красивые цветы и растения, сложные орнаменты, изысканные ковры, различного рода сосуды, чаши, кубки, наконец, музыкальные инструменты и тому подобное.

Продолжение следует.

Автор: Маис Назарли.