На днях один знакомый поэт и хороший товарищ Виктор Карпенчук прислал мне свой поэтический сборник с простым названием «33». Этот сборник состоит из тридцати трех стихотворений написанных им к своим тридцати трем годам. Даже сама по себе, эта дата очень символична, ведь именно в возрасте тридцати трех лет был распят Иисус Христос. Для нас же, простых смертных сей «возраст Христа» является важным этапом становления духовной зрелости, порогом настоящей взрослости и ответственности за свою жизнь. Осторожно! Стихов много (аж 33 штуки!). Некоторые из них очень красивые, пронизанные философскими размышлениями и глубоким смыслом (а это весьма вкусно).

Крест жизни

Судьба довлеет надо мной,
Как будто жизни рок.
Часов настенных слышен бой,
Продлить нет шансов срок.

Влачить судьбу тяжёлый крест,
Не каждый груз возьмёт.
Не легче ль сбросить этот груз,
Пусть кто-то подберет.

Кутить, гулять, в три горла жрать,
Вот в этом праздный люд.
Другим бы кости лишь играть,
Как этот мир весь скуд.

я…

И словно стаи воронья,
Кругом одни сплошные «Я»,
Такое чувство у меня,
Что «Я» – это совсем не я.

Чужак

Серые тени мчаться во тьме,
Их не увидишь ты в утренней мгле.
И ты поймёшь, что больше нет сильнее их,
В ночи страшнее глаз пустых.

Стая за стаей рыщут они,
В воздухе пахнет кем-то чужим,
И тишину – пронзает громкий вой!
Далёкий, жуткий и пустой…
чужой!

Чужак пришёл,
на эти земли полных лжи,
И смысла нет точить ножи.
Рассвет пришёл…
Нет больше стаи, нет волков,
Как будто нету больше слов…

Ты только ворон
(Посвящается Озеру слез)

Когда накроет тьма меня,
Я вижу, как летит, он летит – невидимый.

Когда промочит дождь меня,
И снова вижу я, этот путь – нетронутый.

Ночь уснёт – наступит утро,
Тьма уйдёт – прийдет рассвет.

Ты только…
Ты только…
Ты только ворон.

Когда я начну свой путь,
Найти свой луч во тьме –
света луч в кромешной тьме.
Когда он придёт за мной,
И проведёт меня –
в страну снегов и вечных снов.

Ты уйдёшь – мне будет больно,
Ты прийдёшь – и дашь мне жить.

Ты только…
Ты только…
Ты только ворон.

Никто

У тебя нет никого – ни друзей, ни врагов,
Нет ночи, ни света, ни горных ветров.
Пылающим утром на крышах домов,
Ты чувствуешь запах горящих костров.

Твое ремесло – только бить и стрелять,
На всё остальное тебе наплевать.
Кто прав, а кто нет, тебе не решать,
И персту судьбы тебя не достать.

Стреляя вслепую – ты бьёшь будто шквал,
И словно машина, разишь наповал.
Не ведомый жертве твой дикий оскал,
И кажется всем – тебя Дьявол создал.

Задумался ты, может быть где-то там,
В безлунную ночь, средь обломанных скал.
Кристальный голос небес твоё имя назвал,
Что делать сейчас, решай уже сам…

Вечность спит под луной

Вечность спит под луной,
Тень совы на краю листвы.
И под звёздной горой,
Есть покой от людской молвы.

От нагретых дорог,
Пахнет летним дождём.
Кто же им бы помог, —
Здесь остаться вдвоём.

Нитью тянется жизнь,
Чередою полос.
У кого она вверх,
У кого под откос.

Ветер сушит траву,
Камень точит вода.
Превращает в золу,
Время их имена.

Та же лунная ночь,
Та же тень от совы.
Там, под звёздной горой –
Лишь одни их следы.

Мой демон

Когда оставишь ты в покое,
Ты душу бедную мою?
Зачем пытаешь ты меня?
И режешь лезвием надвое.
С тобой нас было только двое,
Сейчас хочу остаться я один.
Я помню, как указывал ты путь,
Но был он лёгким? —
Ведь ничуть…
Я пытался бежать от тебя,
Но крепко держишь ты меня.
Меня не существует без тебя,
Тебя же не бывает без меня.
И днём твой взгляд скользит за мной,
И тихой ночью ты не даёшь покой.
Пусти меня и дай мне жить,
Поверь, решу я сам, как дальше быть.
Увидеть вновь хочу тебя.
Ты помнишь, там —
Под тихим шёпотом дубов,
Мы пили дикий мёд их кубков,
И в небо чистое взлетали…
Когда ты чуешь вкус свободы,
Терять её не хочешь, нет,
Зачем же давишь ты на груди,
И сердце разрываешь мне?
Лети мой демон, пари с орлами,
Лети в заоблачную даль —
Оставь меня таким, как есть.
Во мне ты не изменишь ничего,
И сбить ты не пытайся спесь.
Тот путь, что выбрал я,
Он только мой и только мой.
Я помню всё, что мы хотели,
И знаю то, что не успели…

Крестоносец

То ползёшь, то идёшь,
Весь в поту и пыли.
Ты не знаешь где ложь,
Ищешь правду в грязи.

Обжигает мираж,
Словно тысячи свеч.
Камнем брошен багаж,
Сломан надвое меч.

Руки содраны в кровь,
Раны точит песок.
До последней черты,
Лишь последний бросок.

Стёртый крест на плече,
От бесчисленных драк.
Небо будто в плаче –
От неверных атак.

Скорбный вой свой услышь,
Ты, — всесильный Господь.
Кто послал его в тишь?
Кто послал под огонь?

Пало много в борьбе,
В этот лунный зенит.
И стоит на горе —
Лишь могильный гранит.

Сыновья Одина

Посвящается самому смелому, беспринципному
и жестокому северному народу – викингам.

Мудрые руны пророчат беду,
Видно вдали, там, в тумане огни.
Тёмные тучи сокрыли Звезду,
В гавань морскую пришли корабли.
Бросили якорь в прозрачную воду,
Сотни драконов со смертью внутри.
Люди прибрежные не видели сроду,
Дивный народ с топором на груди.
Рыжий гигант взметнул свою руку,
Стрелы стальные как птицы с небес,
Обрекая невинных на вечную муку,
Обрушились ливнем на северный лес.
Что дом, а что храм для них всё едино,
Не знает пощады ни стар и не млад.

Святейший отец собрал воедино,
В церквушку малую оставшийся клад.
Двери окованы толстым железом,
Чёрный остов, да и горстка цепей,
То, что когда-то было их домом,
Сгорело дотла в этой пляске огней.
Как бешеный смерч или кара Господня,
Пришедшая с севера, с гор и лесов,
Разверзнувшая Преисподняя,
Кровавая длань для больших городов.
Пылают Лютеция, Тур и Луара,
И скованный страхом прибрежный народ.
И только следы от недавних пожаров,
С печальной мольбою глядят в небосвод.
Столетий немало прошло с той поры,
Забылись набеги, пожары и кровь.
Зарыты давно уж войны топоры,
Но время покажет, и будет всё вновь.

Книга истории тайны хранит — тянет к познаниям словно магнит…

Старик и Маяк

Бьётся прибой о скалу,
Поднимаясь в небесную тьму.
А тысячи капель воды,
Подобны кусочкам слюды.

Песчаный берег в пустоте,
Безмолвно дремлет вдалеке.
И лишь один не спит в ночи,
Маяк, похож на пламя от свечи.

И света яркий хоровод,
Во тьме вершит круговорот.
Укажет путь он кораблям,
Осветит место якорям.

Старик со шрамом на лице,
Сидит на каменном крыльце.
И смотрит он в морскую даль,
Скрыть не пытается печаль.

Нет больше места на земле,
Ни в сладких грёзах, ни во сне.
Где смог бы он найти покой,
Где так легко шумит прибой.

Он ждёт увидеть в небесах,
Подобно чайкам паруса.
И тот корабль, что принёс,
Его на каменный утёс.

Пускай пройдёт не мало лет,
Жизнь принесёт немало бед.
Но луч надежды маяка,
Не гаснет многие века.

Свобода

Свобода каждому даётся,
Вопрос, зачем и от кого?
Никто здесь спорить не берётся,
Хотя не знает ничего.

Рождённый в клетке — тоже волен,
В душе свобода у него.
Пускай, он беден, пусть он болен,
Огонь внутри – сильней всего.

Не тот свободен, кто грозит,
И правит тысячами судеб.
А тот, кто верит – и кричит,
Что жить рабом он здесь не будет.

Свободный ветер, вольный волк,
Орёл, что тает в поднебесье.
И тот, кто знает в этом толк,
Рычит на всё, что в жизни бесит!

Сгорая в любви

Лунной ночью ты сошла с небес,
Твой звёздный плащ цеплялся плеч.
И лёгкий ветер, словно бес,
Плясал в сиянье жёлтых свеч.

Бездны мрак желанных глаз,
Обжигал, и не давал уснуть.
Я так хотел обнять хоть раз,
И в запахе безумья утонуть.

Эта жизнь ручьём бежит,
Эта жизнь в огне горит.
Нет ни сна, ни ветра, ни дождя,
Просто я хочу любить тебя.

Талый снег со щёк твоих,
Я видел, как вчерашний сон.
От губ горячих и святых,
Не мог я удержать свой стон.

И нет прохожих, ни людей,
Кругом одна сплошная мгла.
Ты словно призрак скрылась в ней,
И в том огне, что сжёг дотла.

Эта жизнь ручьём бежит,
Наша жизнь в огне горит.
Нет ни сна, ни ветра, ни дождя,
Просто я… люблю тебя.

Луч

Камнем рушится вниз,
Прошлой жизни скала.
И теряет свой смысл,
Помнить все времена.

Может где-то вдали,
После прожитых дней.
Виден только внутри,
Луч надежды моей.

Призрак

За окном глухая ночь,
Слышен только крик совы.
Страсть не в силах превозмочь,
За окном крадёшься ты.

Тихий шелест, легкий стук.
В окнах виден лёгкий стан.
И бегу я на твой звук,
Помня боль от прошлых ран.

От твоих холодных рук,
Тело всё бросает в жар.
И желанье сладких мук,
Превращаешь ты в пожар.

Почему, не знаю я,
Ты танцуешь под луной.
В пляске дикого огня,
Слышу я протяжный вой.

С каждым разом всё быстрей,
Всё безумней звук шагов.
После бешеных ночей,
Лишь остался след зубов.

И бессилен, словно раб,
Я лечу с тобой туда,
Где в сиянье тихих звёзд,
Вечно плещется вода.

Белый шторм

Изодран в клочья такелаж,
Идёт волна горой.
Со стоном гибнут корабли,
В пучине роковой.

Кипит и бесится вода,
Ревёт морской прибой.
Здесь время гаснет навсегда,
И нет пути домой.

И храбрый тот, кто победит,
Стихий немой укор.
И мощь воды не устрашит,
Пройдёт сквозь белый шторм.

Титан

Титан стоит на страже лет,
Над горною рекой.
Он видел сотни тяжких бед,
Хоть сам совсем слепой.

Он держит столб небесных сфер,
Гранитною рукой.
Атлант, — он символ новых вер,
И с тонкою душой…

Опиум

Никогда ты не увидишь,
И совсем ты не услышишь…

Я видел сон – зеркальный звон,
Малиновый огонь.
Под звуки арфы слышал стон –
И женскую ладонь.

В прохладных водах той реки,
Где падал я от грёз.
Таится каменный цветок,
И груз печальных слёз.

Желанье, страсть и голый страх,
Горят передо мной.
Усмешка боли на устах,
Застыла над водой.

И на краю стоишь, как бог,
Глядишь в морскую пасть.
Лететь без крыльев я бы смог,
И в бездне не пропасть…

Видение
(песня)
Закрыть
ту дверь,
И ключ потерять.
За мной,
поверь,
Тебе не успеть.

Всмотрись
в меня,
Как в снежную пыль.
И знай то,
что я,
Не сон и не быль.

Проснись
со мной,
На гребне волны.
Смотри –
прибой.
Ведь там были мы.

Молись,
но знай,
Меня больше нет.
И не забывай,
Нить сказочный лет.

Зачем
искать,
Печальный ответ.
И не зачем видеть,-
Последний рассвет.

Пойми,
что я, –
Ушёл навсегда.
Открой свои очи, –
И вспыхнет звезда.

Сидя при восковых свечах…
(Мефистофелю)

Ты видишь тучи грозовые,
И шум реки, и запах снов.
В крови народа мостовые,
И зелень вечную лесов.

Со свитой мрачной, величавой,
Взираешь с гордостью на нас.
С ухмылкой ты всегда суровой,
Пробьешь Земле последний час.

На горных склонах поднебесья,
Ложиться тёмной пеленой,
Туман холодный, словно плесень,
Сожжённый в бездне роковой.

А жизнь вокруг гремит, бежит,
И словно не было огней, —
И нет души, что задрожит,
Как будто нету жизни в ней.
Рожденный сном

Брошен в бурный поток,
Снов печальный приют.
Бьет из камня поток,
Исчезая убегает на Юг.

Крылья ночи на мне,
Отражаются новым днем.
В снах, как в бурной реке,
Страшно плавать вдвоем.

Я рожденный тобой,
Ветром в поле крещен.
Здесь остаться собой,
Может тот, кто прощен.

Вампир

Крадешься темным переулком,
В душе ты презираешь свет.
Считаешь сколько закоулков,
Готово дать тебе ответ.

Закон тебе давно не писан,
Ты жаждой крови опьянен.
И алчной злобой весь пронизан,
Не нужен ты для тех времен.

И цели ты своей достигнув,
Скрываешься от света вновь.
Беспечный мир давно покинув,
Надежду, поменяв на кровь.

Всё….дорога

Закрой глаза – увидишь Бога,
Душа уснет – уйдет тревога,
Грехов твоих – их было много,
Открой глаза – ведь там дорога…

Время

Время бежит и идёт,
Вечность стирает границы.
Движется только вперёд,
Тают знакомые лица.

Сколько небесных путей,
Ты прошагал сквозь столетья.
Пропасть мирская людей,
Бьет по плечам, словно плети.

Мимо несется Восток,
А ты не успеешь заметить,
Как твоей жизни исток,
Станет невидим, как пепел.

Мечты

Я вижу вечность в глазах,
Как в грозовых небесах.
Мимо плывут облака
Ветер их гонит в лета…

В забытое

Невозможно представить дым без огня,
Как не могу я представить тот день без тебя.
Мы звёздною ночью под шёпот дождя,
Взлетали на крыльях, забыв про себя.
Когда заплакал волк

Стеной стоит заснувший лес,
Касаясь неба головой.
Извечный дым стальных небес,
Собрался в бездне голубой.

Иду один на склоне лет,
Промерзшей грязною тропой.
Не зная, выйду я, иль нет,
А может здесь, найду покой?

Забыв про всё, про отчий дом,
Хотел побыть самим собой.
Как страх сковал холодным льдом,
Услышав в мраке волчий вой.

Идти вперед, иль повернуть?
И жить с протянутой рукой?
Я знаю, верю в этот путь,
По кромке мира роковой.

Рванув вперед, что было сил,
Сквозь омут, что зарос травой.
Увидел я, среди могил –
Волчицу, чуть еще живой.

Лежит она средь серых плит,
И кровь от раны льёт рекой.
Багровым красится гранит,
Пробитый каменной стрелой.

Я плакал, в небо я кричал!
Не помню, что было со мной…
Я на коленях ночь стоял!
И в плаче стал самим собой.

Маленький бог

Вдоволь напившись воды,
С горных ручьев поднебесья,
Запах опавшей листвы,
Тянет в глубины полесья.

Ты словно маленький бог,
С крыльями тоньше хрусталя,
В жизни не зная тревог,
В лунную ночь улетая…

День прошёл, а ты всё жив
(Посвящается ЧО)

День прошёл, а ты всё жив,
Нет, мне не страшен нервный срыв.

Да потому, что нервов нет!
Чернеет часто белый свет.

Работа, деньги – всё равно,
Всё это полное дерьмо!

Сидеть на месте, как баран,
И видеть только лишь туман,

Которым пудрят всем мозги,
Ты взял за лямку – и тяни!

Держаться нету больше сил…
И что не делал, даже пил.

Но истина не вся в вине,
И ходишь вроде не в рванье.

И ешь не тюрю – сыт и пьян,
А в голове сплошной дурман.

Лапша свисает по ушам,
Красавцем ходишь, как Адам.

Ведь посадили тебя в Сад,
И бьют коленкою под зад.

Давай, давай! Арбайт! Арбайт!
Уж очень хочется послать!

Энергии хоть отбавляй,
Ии льётся сила через край.

Не сказка это, и не миф,
Хоть день прошёл, а ты всё жив…

К нищему

Привет тебе, почтенный нищий,
Чего ты ждал так много лет?
Небесной манны, божьей пищи,
Что обещал тебе Завет?

Желал ты райского богатства,
И королевский взять венец.
В эфире жидком искупаться,
А что имеешь, наконец?

Ты нищ и беден, словно мышь,
Готов идти хоть в ад, хоть в рай,
А впереди тебя лишь тишь,
Распутье здесь, ты – выбирай.

Стоишь у райского чертога,
Кому готов проклятие слать?
Не стоит списывать на Бога,
Себе, поверь, не нужно лгать.

Не только Господу виднее,
Что здесь не может быть иначе.
Кто был беднее — стал беднее,
А кто богаче – стал богаче.

Поддержит Дьявол тоже в том,
Что вся проблема на Земле, —
Лишь заключается в одном,
Прочти сьи строки сам себе:

«Зачем же в поисках причины,
Искать проблему при свечах?
Причина здесь, проблема вечна,
Не в небесах, — а в головах».

Остров свободы
(памяти Э. Хеменгуэйя)

Запах кубинских сигар,
Терпкость гаванского рома,
На знойных красотках загар,
Манит всё снова и снова.

Снова вернуться в тот край,
Где отдыхает природа,
А средь шума птичьих стай,
Слышится слово – свобода!

Вольный народ там живет,
Он и рыбак и строитель,
С ранним рассветом встает,
Строить свободы обитель.

Время не властно над ним,
Ни штормы, ни солнце, ни ветер,
Остров богами храним,
Лучшее место на свете!

Если спросили меня,
Куда б ты вернулся сквозь годы?
Я бы сказал не тая –
Только на остров свободы!

Человек толпы.

И в бедности тоже бывает порок,
Смотря на достаточность сытых вельмож,
Ты видишь лишь то, как пирует злой рок,
На фоне богатых и вскормленных рож.

А грань между светом и грязью сапог,
В трущобах бетонных и каменных плит,
Где кружит сырой, омерзительный смог,
Сольет воедино в людской монолит.

Тяжелый походкой, с алмазом в руке,
С невидящим взглядом и тайной внутри,
Шагаешь сквозь годы, на встречу судьбе,
И только ты знаешь, что ждет впереди.

Ты ищешь людей, хоть в душе одинок,
И сердце готово бежать из груди,
Когда ты ныряешь в безумный поток,
Толпа – не преграда тебе на пути.

И только однажды, услышав меня,
Сквозь рокот и гул многотысячных слов,
Хотел отделиться и вырвать себя,
Но тут же был ввергнут в пучину голов.

Пойми те слова, что тебе говорил, —
Мы слишком различны, где я, а где ты?
Но даже тот бог, что тебя сотворил,
Не может представить житья без толпы.

Дремлющий волк
(Дж. Лондону)

Здесь голодом воют ветра,
А землю сковали морозы,
В безмолвии бегут облака,
Роняя замерзшие слёзы.

Застыли в полуночном сне,
Высокие стройные ели,
И тенью скользит по земле,
Ночная подруга метели.

У кромки застывшей воды,
На белом, как саване снеге,
Во тьме исчезают следы,
Срываясь в стремительном беге.

В безумной погоне ночной,
Бесстрашный и быстрый, как ветер.
Что движет в пустыне тобой?
Чья сила за это в ответе?

Собакой и волком рождённый,
А кровь их течет в твоих жилах,
Пульсирует в венах огонь,
И враг с тобой драться не в силах.

Страшится атаки твоей,
Клыков твоих острых, как бритва,
Не раз средь безлунных ночей,
Последней была его битва.
Но время подвластно над всеми,
И тот, кто вчера был герой,
Сегодня душою на небе,
А тело лежит под горой.

Здесь холодом веют ветра,
Морозною зимней порою,
Все так же летят облака,
Привыкшие к волчьему вою.

Прощай!

Когда лежишь во власти сновидений,
Летал ли ты в небесной высоте?
А может дальше, там, где два созвездия,
Сцепившись вместе, кружат в пустоте.

Бывало ль так, что видишь лишь осколки,
Разбитой в прах невиданной земли?
И где сейчас беспечные потомки,
Которые ее не сберегли.

Тебе не видеть больше листопада,
Те чувства стали слишком далеки,
Не слышать больше рокот водопада,
И голоса рассерженной реки.

А звездный ветер все уносит вдаль,
То приближая, то удаляя свет.
И в сердце остается лишь печаль,
По той земле, которой больше нет.

P. S. Духи вещают: По поводу философских стихов, как оказалось в некоторых из них может быть зашифровано нечто секретное. Например, тайные предсказание Ватикана, секретный код да Винчи, или еще что то такое в этом роде.