…Страна басков выплескивается за пределы своих официальных границ. Баски величают родину «Euskal Herria», или «Страна языка басков». Опрос населения показал, что только в крохотном местечке Ирумжико Ир Рациа один из трех радиоканалов, вещающий на языке басков на Нижнюю Наварру и Лабур, регулярно слушают 20 000 баскоязычных.

Хотя учительница начальной школы из Сен-Жан-Пье-де-Пор сетует, что в городе — в ресторанах, магазинах, кафе — люди мало говорят по-баскски. Она же рассказала любопытную историю о японце, который приехал к ним на курсы интенсивного обучения баскскому. Успешно их закончив и попытавшись пообщаться на баскском с городскими жителями, он наткнулся в лучшем случае на непонимание, в худшем — на обиды.

Название деревни Сен-Жан-ле-Вье по-баскски звучит как «Доназахарре», однако большинство местных жителей об этом не подозревает. Тем не менее, именно здесь в 1545 году кюре храма Сен-Мишель-ле-Вье Бернар Этксепар, страстный защитник родного языка, напечатал первую книжку на баскском. Наивный кюре в далеком XVI веке мечтал о распространении эускара (euzkera) по всему миру.

Мэр города Сен-Жан-Пье-де-Пор Шарль Каброль не сомневается, что каждый баск гордится своей историей, а его коллега Патцику Уранга уточняет: «Мы обладаем культурой столь самобытной, что просто обязаны вернуть ее из забвения». Сам Патцику содержит книжный магазин, где продается литература на баскском языке и можно приобрести диски, французские книги о басках, переводные произведения баскских авторов (например, классика баскской литературы Бернардо Атцага). Здесь же можно купить и словарь эускара — францеза (баскско-французский) всего за двенадцать евро, весьма недорого.

До сих пор ученые спорят о происхождении языка басков, самого древнего на Пиренейском полуострове. Существует гипотеза, что ближе всего он к языкам народов горного Кавказа, однако пока в современных классификациях эускара фигурирует как «язык вне группы». (Интересно, выпускают ли компьютерные игры на баском языке, думаю, бесплатные игры квесты сделанные на баском языке помогут его популяризации среди баской молодежи. )

В этих краях говорили на баскском языке еще 5 000 лет назад, до того, как сюда пришли индоевропейцы, и его не смогли стереть ни шесть веков римского владычества, ни восемь веков арабского господства.

В Стране басков старое самым естественным образом перемешивается с новым. Шесть лет назад старинный музыкальный инструмент басков — гэта был практически забыт. Сегодня же, благодаря Хавьеру Лакунца, много лет кропотливо работавшему над его воссозданием, обрел новую жизнь.

Возрождение началось в городе Памплоне, на улице Сан-Лоренцо, в скромной мастерской, где продолжали следовать древним музыкальным традициям Наварры. Лакунца по очереди показывает мне «сестер» баскской гэты — из Каталонии, Африки, Китая. Многое в создании древнего духового инструмента зависит от материала, из которого он сделан — черного дерева, его привозят из Мозамбика и затем высушивают в течение нескольких лет. Мастер Лакунца с таким жаром рассказывает об инструменте, что, смешно сказать, самому хочется быстрее приняться за его изготовление.

Работа эта чрезвычайно тонкая, малейшее нарушение технологии сделает звук нечистым. Мастер тщательно отбирает тонкие деревянные пластины и, выбрав две, помещает их внутрь инструмента. При прохождении струи воздуха они начнут вибрировать, и тогда гэта издаст свой характерно резковатый мощный звук. За год мастер с подмастерьями может изготовить не более десяти таких музыкальных диковин.

Признание к Хавьеру Лакунца пришло достаточно быстро. Его приняли в клан гаэтерос несмотря на то, что он не принадлежал ни к одной династии мастеров музыкальных инструментов (официальный статус за каждым мастером закреплялся поименно начиная с XVIII века). Секреты изготовления гэты во все времена строго охранялись, передаваясь, что называется, «из рук в руки», являясь единственным источником существования скромных ремесленников.

Кстати, копаясь в архивах, изучая историю страны, Лакунца первое упоминание о гэте встретил в летописях 1716 года, когда парламент Наварры запретил гаэтэрос играть на танцевальных вечерах, где собирались вместе и мужчины и женщины. Гаэтэрос надолго были изгнаны из города.

Сейчас гэта — плод десятилетней кропотливой работы и непрерывных поисков, инструмент восточный, средиземноморский и одновременно очень баскский, опять в центре внимания. Его скромное и неброское звучание не поразит внезапно слушателя, однако заворожит чем-то необъяснимо исконным.

Еще при жизни знаменитый портретист XIX века Лео Бонна передал родному городу Байонне свою богатейшую коллекцию картин. Дабы разместить бесценные полотна, власти Байонны срочно отстроили огромный особняк с колоннадами в стиле Третьей Республики. Так родился музей Лео Бонна, пару лет назад торжественно отметивший свое столетие.

Уроженец Байонны, Бонна получил признание в Париже, где сделал блестящую карьеру, став признанным мэтром портрета и преподавателем живописи в Школе изящных искусств. Во Франции 80-х годов XIX века его популярность была так велика, что иметь в доме портрет кисти Бонна стало среди знати символом респектабельности, благополучия и безупречного вкуса. Его мастерская превратилась в салон, куда приходили позировать политики, банкиры, блистательные светские красавицы и куртизанки. А для него всегда главным был не антураж — фон, интерьер, одежда, но сам объект …. В своих работах, будучи последователем испанский и французской живописных школ, он стремился прежде всего к филигранной точности изображения. Эстет Теофиль Готье называл Бонна учеником Мурильо и Рибейры, но в творчестве мастера ощущается дыхание не только великих Мурильо или Веласкеса, но и Гойи, Энгра, Рембрандта.

Парадоксально то, что Бонна, будучи человеком терпимым и любознательным, но академистом до мозга костей, никогда не опускался до участия в ожесточенных войнах школ и направлений.

Встреча с французским знатоком живописи Ис-де-ла-Саллем стала определяющей в становлении его как коллекционера, а полученный в подарок набросок Рембрандта и рисунок руки Никола Пуссена легли в основу будущей знаменитой коллекции. Список затем продолжили картины, подаренные ему теми, чьи портреты он писал. Но самыми яркими экспонатами оказались работы, которые он сам разыскивал и покупал на протяжении двадцати лет, увенчавшихся открытием музея в 1889 году в Байонне, когда на всеобщее обозрение было выставлено 220 картин и 172 рисунка.

Когда-то родной город нашел возможность назначить молодому художнику Лео Бонна стипендию, чтобы тот смог обучаться сначала в Париже, а через четыре года — в Риме. В 1889 году Бонна сумел вернуть долг землякам. Его пример оказался вдохновляющим: Антонен Персонас передал музею часть своей коллекции французских импрессионистов, Полетт Ховард-Джонстон в 1989 году — сотню графических работ (рисунки, гравюры, пастели), принадлежавших ее отцу Полю Элле, тоже уроженцу Байонны. В 1992 году известный коллекционер, коммерсант и знаток живописи Жак Петитору подарил музею четыреста рисунков итальянских художников XVI-XVII веков.

Музей Лео Бонна в Байонне — это пятивековая история живописи. В общей сложности он насчитывает 5000 картин, располагающихся в пятнадцати залах, среди которых и полная подборка этюдов и эскизов Рубенса и Ван Дейка, и конечно, работы великих мастеров иберийского полуострова — Гойи, Эль Греко, Веласкеса, Сурбарана.

А в центральном патио экспонируется коллекция картин кисти самого Бонна — удивительного мастера портрета, талантливого коллекционера и настоящего баска.

Река Урдэбэ пересекает Гернику, а за чертой города ее болотистые берега дают приют тысячам водоплавающих птиц. Эта Яна с 1989 года объявлена ЮНЕСКО заповедником. Не остановиться в Гернике невозможно, именно здесь расположен знаменитый Парк скульптур, в котором среди творений разных авторов возвышаются монументальные фигуры работы Генри Мура и Эдуарде Чилида.

В долине Ома, что рядом с Герникой, современный художник Аугустин Ибаррола нарисовал колонны из множества сосен, создав поразительного вида галерею. Рядом же, в знаменитой пещере Сантимаминья, его коллега, доисторический художник, тоже запечатлел в вечности свои творения.

От входа в пещеру служитель музея Давид Бенгоетеа провел меня в маленькую, слабо освещенную комнатку, где вспышка фотоаппарата осветила замечательно выписанную троицу бизонов, вставшую на дыбы лошадь, козу и медведя.

«Археологи датируют рисунки концом последнего ледникового периода, то есть им около 15 000 лет, — рассказывает Бенгоетеа, — но эксперты расходятся в толковании их значения. Чисто эстетическое? А может, это празднование удачной охоты? Скорее всего, последнее. Если принять во внимание удаленность пещеры, они были все-таки религиозными символами».

На востоке от Бермео расположена гряда скалистых островов Акатц и Гацтелугатце. На последнем находится маяк, ставший символом страны басков. В глубь острова, прямо к монастырю Сан Хуан Гацтелугатце, основанному в 1053 году, ведет каменный мост. Чтобы попасть в монастырь, а сейчас в нем живут францисканские монахи, нужно преодолеть подъем в двести тридцать две ступени. Говорят, что на одной из них запечатлен отпечаток ноги Иоанна Крестителя. В течение лета сюда стекаются паломники со всей страны.

…Баски всегда думают о будущем. Для своих детей они открыли крепкие учебные заведения — Технический образовательный лицей в Сен-Жан-Пье-де-Пор, Наваррский лицей, в котором на шестьдесят учеников приходится восемьдесят преподавателей, Байоннскую консерваторию, где, помимо традиционных занятий, обучают игре на национальных инструментах. Неизменное стремление этого народа сохранить свою неповторимость, не нарушить гармонию традиций, не превратить родину в заурядную туристическую страну — достойно почтения. Сегодня над страной — ветер перемен. Трудолюбивые и непокорные баски вновь стали хозяевами своей страны и вершителями своих судеб.

Автор: О. Сидоренко.