Правомерно ли говорить о рае применительно к буддизму? Иногда европейцы толкуют эту религию как некую философскую доктрину, где религиозные образы — лишь код известных психологических категорий. Но вот перед нами — монгольская икона рая. Она достаточно конкретна, вызывает в памяти соответствующие христианские и исламские образы. Как же понимают такие иконы сами буддисты?

Еще в первые века нашей эры индийским буддистам была знакома санскритская «Сукхавативьюха-сутра», которая текстологически обосновывает иконы буддийского рая. Сутра повествует, что много кальп (мировых периодов) назад бодхисаттва Дхарма-кара, сострадая людям, принял обет: создать, когда станет буддой, блаженную «чистую землю», где могли бы возрождаться страждущие существа, облегчая себе путь к нирване. Дхарма- кара стал буддой по имени Амитабха и исполнил обет: создал силою ума чудесный мир Сукхавати, «Страну счастья» — за мириады миров от нашей земли.

…Там нет мучений тела и мысли, только безграничная чистая радость. Холмы и деревья там состоят из «семи драгоценностей», само пространство чудесным образом украшено узорами из золота, серебра, лазурита и горного хрусталя. Даже почва там — из мягкого, сияющего, ароматного золота, украшенного самоцветами. Кристально-чистые пруды наполняет вода «восьми добродетелей», она обладает даром чудесного исцеления и насыщения. Дно прудов покрыто золотым песком, с четырех сторон к ним спускаются самоцветные ступени. В прудах всегда растут бесконечно разнообразные огромные лотосы, из которых рождаются, подобно богам, обитатели Сукхавати — бодхисаттвы высокого уровня, легко достигающие нирваны. Там всегда дует чудесный ветер; деревья и само пространство отзываются на него прекрасной, изысканной музыкой, прогоняющей заблуждения. Услышав ее, обитатели рая возносят моления Трем Драгоценностям — Будде, его учению и монашеской общине. Удивительные мудрые птицы шесть раз в сутки собираются вместе, прославляя нежными голосами учение Будды. И в это же время, «днем и ночью шесть раз», дождем падают с неба душистые светящиеся цветы…

В V—VI веках представления о рае Амитабхи проникают в Китай, а вскоре — вместе с буддизмом — на Японские острова. Возможно, именно красота и сердечность описаний Сукхавати способствовали тому, что культ Амитабхи стал одним из главных направлений в буддизме — преимущественно в Китае и Японии. Считается, что это очень доступная религиозная доктрина; важную роль в ней играет повторение простой мантры: «Да прославится будда Амитабха!» («Намо Амито фо» — по-китайски, «Наму Амида буцу» — по-японски). Однако кажущуюся простоту и доступность описаний Сукхавати не понять без буддийской метафизики и психологии.

Прежде всего, само слово «чистая земля будды» в санскритском оригинале звучит несколько иначе: «буддхакшетра» — буквально «поле будды». Еще в эпосе «Махабхарата» слово «Курукшетра» означало не только историческое поле битвы — «поле Куру», но и поле битвы добра и зла в человеческой душе. Еще сложнее понятие «поля будды». По образному толкованию знаменитого буддолога начала XX века О. О. Розенберга, «поле будды» или его «чистая земля» — это некое царство людей, ставших сопричастными будде (не только Амитабхе, но и Шакьямуни, и Майтрейе). Это как бы совокупность капель в житейском море — уже чистых и прозрачных, но еще не приставших к «буддическому» берегу (это бодхисаттвы), а также капель мутных, но уже отразивших лик будды. И одновременно «чистая земля» — это переходное состояние сознания на пути к нирване.

Почитание Амитабхи играет важную роль и в тибетском буддизме, приобретая (или сохраняя) здесь очень существенные особенности. Амитабха — один из пяти главных будд ламаизма (дхьяни-будд — «будд созерцания»). Ему посвящены иконы, изображающие его среди рая Сукхавати. А в мандале — священной диаграмме мира — Амитабха находится на западе, восседая на павлиньем троне; его тело красного цвета; его супруга — Пандаравасини, и из нее эманирует сострадательный бодхисаттва — Авалокитешвара. По расположению Амитабхи на западе мандалы и рай Сукхавати называют западным раем, чей отблеск — в пламени вечерней зари.

Так где же все-таки находится Сукхавати? Если за мириады миров от земли, то само понятие запада теряет смысл… Ученые усматривают сходство в описаниях Сукхавати и обители «матушки Сиванму» — даосской счастливой страны, расположенной где-то в недоступных горах к западу от Китая. Названия райских птиц в «Сукхавативьюха-сутре» тоже напоминают о гималайских реалиях. Но все эти внешние сопоставления, интересные сами по себе, носят частный характер и не объясняют сути буддийского понимания Сукхавати. А суть в том, что концепцию мандалы неправомерно разлагать на психологию, теорию символов и т. п. Все это присутствует в мандале одновременно.

«Чистая земля» Амитабхи — это и состояние сознания, близкого к просветлению, и сообщество людей, отразивших в душе «Неизмеримый Свет» (именно так переводится имя «Амитабха»), и чудесное нетленное царство, действительно расположенное на западе, но не в нашем осязаемом мире, а в сакральной Вселенной, которую описывает мандала. В этом многообразном и цельном «буддическом поле» и царствует Амитабха; молитвенно созерцая его образ, верующий устремляется мыслью к великому и страшному смертному мигу, когда он должен будет неизреченно войти в сердце светлого владыки рая и, отождествившись с ним, возродиться в чистом лотосе на хрустальном пруду.

Автор: Е. Л.