Принципы «авраамического пифагоризма» нашли свое яркое отражение и в исламе. Главная мусульманская святыня — Кааба — имеет форму куба. И ее геометрические формы (квадрат, куб) в Коране связываются с Ибрахимом (Авраамом). В священной книге мусульман засвидетельствовано, что божественное знамение, ниспосланное Ибрахиму в форме квадрата и числа четыре, является свидетельством веры.

Изъявление чувства веры должно непременно иметь знаковое подтверждение — вещное и даже стилистическое. Притом вера Бога в человека и вера человека в Бога требуют предельно адекватного знакового закрепления, которое становится стабильной иконографической программой культуры. Поэтому нет ничего удивительного в том, что понятия веры и верности в едином пространстве действия законов «авраамического пифагоризма» облекаются в предельно сходную геометрическую форму — форму квадрата.

Стены храма Рождества Христова в Вифлееме и в мечети пророка Мухаммеда в Медине украшены мозаичными фигурами квадратов и восьмиугольников — октагонов, которые являют собой динамический образ квадрата, устремленного к кругу (октагон присутствует в архитектуре христианских усыпальниц и мусульманских мазарах). Вспомним о классическом соответствии трех символических зон храмовых зданий: квадрат четверика, октагон барабана и сфера купола.

ОЧИЩЕНИЕ ХРАМА

Мусульманская теология Храма в самом начале встретилась в числе прочих с весьма деликатной проблемой этического свойства, связанной с разрушением Иерусалимского Храма, случившимся в I веке нашей эры. Место, где остались его развалины,— на скале Мориа (араб. ас-Сахра), было превращено в городскую свалку. Это считалось оправданием соответствующих пророчеств Ветхого Завета и Евангелий. В Книге пророка Даниила говорится о грядущем осквернении иерусалимского святилища и о том, что на его месте будет «поставлена мерзость запустения» (11, 31), о будущем разрушении Храма и «мерзости запустения» говорят и евангелисты (Мф. 24, 2; Мк. 13, 14; Лк. 21, 20).

Когда второй халиф Умар ибн ал- Хаттаб в 638 году вошел со своим войском в Иерусалим, он потребовал у патриарха Софрония указать место для постройки мечети. Вот что за этим, по словам Евтихия, последовало: «И сказал ему патриарх и повелитель верующих: я дам тебе место, на котором ты построишь мечеть, которое греческие цари не могли застроить; это та скала, на которой Бог говорил с Иаковом, и назвал ее Иаков Небесными Вратами, и назвали ее израильтяне Святая Святых (речь идет о скале ас-Сахра, или Мориа). Находится она на середине земли и служила Храмом для израильтян; они почитали ее и, где бы ни находились, при молитве обращались лицом к ней…

Когда румы приняли христианство, и Елена, мать Константина, строила в Иерусалиме церкви, место, где находилась ас-Сахра, и окружающая местность были в развалинах. Они выбрасывали на ас-Сахру сор, так что над ней образовалась громадная куча нечистот. Румы забросили ее и не почитали ее, как это делали израильтяне, и не строили на ней церкви потому, что Господь наш Иисус Мессия сказал в святом Евангелии: «Се, оставляется вам дом ваш пуст». И еще Он сказал в святом Евангелии: «Не останется здесь камня на камне, все будет разрушено». По этой причине христиане оставили ас-Сахру в запустении и не построили на ней церкви. И взял патриарх Софроний Омара ибн ал-Хаттаба за руку и поставил его на эту кучу нечистот. Тогда Омар взял полу своего платья, наполнил ее сором и выбросил его в долину Джехеннаму».

С этого поступка халифа, означающего очищение ас-Сахры от нечистот, то есть скверны, перед возведением на Храмовой горе нового Храма, начинает свою жизнь единая программа храмовой теологии ислама, вмещающая в себя и иудео-христианскую традицию. (Как часть этой программы следует понимать и последующий отъезд Умара из Иерусалима в Вифлеем, где он совершил молитву в церкви Рождества, о чем сообщают арабские надписи в этом храме.)

Чтобы оценить по достоинству этот шаг халифа, отметим, что по существу это было повторением двух аналогичных и хорошо известных событий в храмовой истории христианства и ислама.

Вхождение Иисуса в Иерусалимский Храм и последовавшее за ним изгнание из Храма меновщиков и торгующих расценивается в истории христианства как символическое очищение Храма от скверны, начало новозаветной теологии Храма и провозглашение пророческой миссии Иисуса Христа. Изгоняя, Иисус сказал: «Дом Мой домом молитвы наречется для всех народов» (Мк. 11,17). Итак, два взаимосвязанных мотива сопутствуют установлению новозаветной теологии Храма: его очищение от скверны и последующая молитва. Семантически сходное событие произошло в истории ислама во время входа пророка Мухаммеда в Каабу, после того как ему покорилась Мекка. Вступив в Каабу, Мухаммед повелел разрушить окружающих ее идолов и смыть священной водой из колодца Замзам все изображения на стенах (кроме фигуры Богоматери с Младенцем Иисусом). После этого пророк совершил молитву.

Очищение Храма, совершение молитвы в пространстве, которое отныне будет предназначено именно для этого, и проявленное почтение к центральным персонажам евангельской истории означало для Мухаммеда и его окружения, в которое входил и будущий халиф Умар, сакральный акт. И это было не только вступление в новое храмовое пространство, но и манифестация неразрывных связей с уже существующими нормами храмовой теологии в авраамических религиях, приобщением к вполне определенным ее нормам.

Итак, халиф Умар, зная историю христианского Мессии и памятуя центральное событие своей общины, не мог не осознавать значения предпринятого им шага по очищению скалы. И тому есть свидетельство: это по его повелению во дворах мечетей стали устраивать фонтаны и водоемы. Знал халиф Умар и то, что очищению Храма сопутствует утверждение пророческой миссии как Иисуса Христа, так и Мухаммеда. Но сам он между тем пророком не был, и даже то, что халиф после очищения скалы совершил молитву, может выглядеть простым стечением обстоятельств. Однако, оценивая это событие, никак нельзя упускать один, интересный факт. Умар, как и все мусульмане, знал, что пророк Мухаммед совершил свое ночное путешествие к престолу Всевышнего из Иерусалима, с Храмовой горы и скалы ас-Сахра. (Мориа). Ведомо ему было и пророческое значение вознесения Иисуса Христа, которое христиане отметили возведением ротонды и базилики (храм Гроба Господня) неподалеку от Храмовой горы. Итак, халифу были известны вся подоплека и тонкости храмовой традиции иудеев и христиан, воплотившейся в святом Иерусалиме. В связи с этим весьма интересна легенда, повествующая об утреннем вознесении халифа Умара с Храмовой горы, которое было повторением пророческого путешествия Мухаммеда.

По-видимому, халиф, решив возводить Храм, сознательно воспроизводил хорошо известные ему пророческие функции. А мы, таким образом, возвращаемся к уже знакомому нам сочетанию мотивов камня-Храма и лестницы. Вспомним ветхозаветный сюжет о сне Иакова, с которого мы начали свой очерк. В том же сакральном пространстве, на скале ас-Сахра (Мориа), которая и есть камень Иакова, воспроизведен сюжет о вознесении на небо. Вознесение пророка Мухаммеда, согласно легенде, повторенное халифом Умаром, называется в исламе «мирадж», что значит «лестница». Так в храмовом сознании ислама происходит логическое сопряжение с образом камня (скалы) и лестницы, и тем воспринимается неразрывная линия храмовой традиции авраамических религий.

И все же центральным сакральным образом ислама был не камень Иакова, а другой камень, сокрытый в кубическом пространстве Каабы. Заповедным городом ислама стала Мекка, а не Иерусалим. В ее заповедной мечети и расположилась Кааба, укрывающая два камня — черный и красный. Объектом сакрального почитания в первую очередь оказывается черный камень. После очищения Храма от скверны и последующей молитвы Мухаммед встал на пороге Каабы и произнес речь, в которой были такие слова: «Бог покончил с родовой гордостью: вы все происходите от Адама, а Адама Бог сотворил из праха. Кто из вас благочестивей, тот и благородней». Это значило, что отныне мусульмане должны знать: их родословная идет от общего с иудеями и христианами прародителя.

Хорошо известно, что в Медине Мухаммед после ссоры с еврейскими племенами изменил ориентацию мечетей с Иерусалима на Мекку. И, провозгласив именно Каабу центром мироздания, казалось бы, навсегда развел пространственную ориентацию мусульман и нацеленность храмового сознания иудеев. Интересно, однако, задаться вопросом: куда, в какую сторону была обращена молитва пророка в Каабе — центре мироздания? Во время молитвы внутри Каабы Мухаммед расположился между черным камнем (он находится в северной стене) и ее южным углом, лицом на север, то есть в сторону Иерусалима. Следовательно, судьба Храмовой горы в Иерусалиме и самой скалы Мориа (ас-Сахры), решившаяся во времена халифа Умара, была принципиально предрешена самим пророком Мухаммедом в момент его входа в пространство Каабы.

Не должно оставаться сомнений в том, что кубическую форму Каабы следует понимать в свете описанных выше норм храмового сознания авраамических религий. Кубический объем Каабы, подобно форме и значению Святая Святых Иерусалимского Храма, есть реликварий, сокрывающий ключ мироздания — хранимую драгоценность, камень основания, камень-ключ, камень-Храм. Кааба — это Святая Святых ислама, находящаяся в центре Харама — заповедной мечети, Храма мусульман. Она же образ Храма будущего, начертанный в апокалиптическом видении Иоанна Богослова. Кааба — феноменологическая реальность храмового сознания ислама и всей авраамической традиции. Ислам завершает пророческую и храмовую традицию авраамических религий, и форма Каабы — свидетельство тому. То, что ранее у иудеев и христиан тщательно укрывалось в храмовом пространстве, в исламе манифестируется.

Культура ислама возродила полнокровную, целостную концепцию Храма. Христиане христианизировали и персонифицировали понятие Храма. Мусульмане придали Храму универсальное, метафизическое значение, вбирающее ветхо- и новозаветную традиции и никогда не противопоставляемое им.

Утверждая идею, что именно Храм есть Дом Бога, понятие Храма в исламе впервые предельно широко раздвигает его пространственные границы. С этого момента, согласно словам пророка Мухаммеда, Храмом становится вся земля: «Джу алта ли ал-ард масджидан ва тахуран» — «Вся земля явлена мне Храмом и местом очищения».

Автор: Шариф Шукуров.