Своеобразны индийские города, многолики и в целом мало похожи на города Запада. Другая здесь уличная жизнь, с открытыми, как бы вывалившимися на улицу рядами лавочек, с арбами, тележками, коровами, бредущими между велосипедистами и автомобилями. Пожалуй, один Бомбей по облику сходен с европейскими городами, во всяком случае, в своей центральной и портовой части. И силуэт его с моря с целой вереницей новых небоскребов, и ритм жизни порта со множеством стоящих на рейде в очереди на погрузку судов, и уличное движение, вывески контор и предприятий, облик прохожих, мужчин и женщин, среди которых гораздо больше, чем в других городах Индии, людей, одетых по-европейски. В Бомбее общинные различия не так отчетливо читаются по костюму, манере поведения, как в других районах Индии, особенно сельских, хотя в уличной толпе здесь можно увидеть людей разного облика, разного цвета кожи.

Не нарушают общего европеизированного облика Бомбея и культовые здания — индуистские, джайнские, сикхские храмы, часовни, отдельные алтари, мечети и минареты, мавзолеи, гробницы. Они здесь как-то не на виду, а в стороне, на окраине, либо в закоулке, или скрыты пышной зеленью садов.

Когда я впервые попал в Бомбей, меня среди его достопримечательностей в культовой архитектуре очень заинтересовали своеобразные сооружения, явно скопированные с древнеперсидских образцов, созданных за 2500 лет до наших дней. Рельефные быки с бородатыми человеческими лицами повторяли детали дворцов Персеполя и Суз, а образ крылатого бога Ахура-Мазды над воротами был заимствован со знаменитой Бахистунской скалы с победной надписью царя Дария. Это были храмы парсов — последователей зороастризма, которых сейчас в просторечии иногда называют огнепоклонниками, что, в общем, не совсем правильно.

Я и прежде много слышал и читал об этой древней религии, но не встречал никогда ее последователей и не видел их храмов. Осмотреть храм внутри мне не удалось: табличка у дверей на английском, гуджарати, хинди, марати и урду оповещала, что охрам огня закрыт для входа всем, кроме парсов. Оказалось, запрет этот строго соблюдается во всех парсских храмах. Это было неожиданно. В Индии, стране, где уживается множество религий, и, в общем, стране значительной взаимной веротерпимости, мне не приходилось встречать запрета на вход ни в индуистские и джайнские храмы, ни в сикхские гурдвары, ни в христианские церкви, ни в мечети, ни в синагоги, а тут — такой строгий запрет.

Думаю, что никто не пытался обойти его, выдав себя за парса, во-первых, такой обман легко мог быть разоблачен, поскольку есть специфические речевые особенности, присущие только парсам, а во-вторых, все индийцы очень щепетильно относятся к религиозным правилам других. Что касается внешности, то, хотя парсы несколько отличаются внешним обликом от других индийцев, в целом, думаю, никто не возьмется сразу наверняка отличить парса по облику, а тем более по костюму. Значительно позже, работая в Бомбее, я познакомился и подружился со многими коллегами-парсами, и мне удалось узнать кое-какие подробности из сложной истории и полного проблем настоящего этого небольшого народа.

В VII веке арабы покорили Иран, принесли в эту страну свою религию — ислам. В 641 году в решающей битве потерпел поражение последний царь из династии Сасанидов Яздигерд III. Несколько сот персов, не желавших оставаться в порабощенной захватчиками стране, бежали на кораблях в Индию, с которой у них и раньше были дружественные и торговые отношения. «Мы будем друзьями индийцев» — так обещали беженцы индийскому царю Джаядитье. Один из их старейшин взял щепоть сахара, бросил ее в чашку с молоком и сказал: «Как сахар растворяется в молоке и придает ему сладость, так и мы растворимся в индийском народе и принесем ему пользу».

Что касается пользы, то она, несомненно, была: парсы (кстати, слово это обозначает попросту — выходцы из Персии) принесли с собой много новых для Индии знаний в ремеслах, садоводстве, огородничестве и способствовали процветанию Гуджарата — области, где они первоначально поселились. Насчет растворения нельзя сказать, что оно действительно произошло. Правда, парсы вскоре полностью перешли с персидского на местный язык и алфавит (гуджарати), создав, однако, своеобразный парсский диалект гуджаратского языка, в котором много староперсидских заимствований. Староперсидский язык, на котором записана священная книга зороастрийцев, сейчас знают только их священники, на нем совершается богослужение.

Парсы сохранили свою религию, обычаи, многие особенности материальной культуры, а в области семейной, домашней жизни — довольно замкнутую и самодовлеющую общину. Браки заключаются почти исключительно внутри общины.

В своем первоисточнике религия парсов — зороастризм — восходит к тем же корням, что и древнейшее верования индусов, то есть к племенным культам индо-иранских племен, называвших себя «ариями». Но развивались они разными путями. У индусов Бог называется «дэв» (тот же корень, что и древнегреческое «тэос», латинское «деус»), а ахуры в индийской мифологии олицетворяют злое начало. В древнеперсидской религии, напротив, ахуры — носители добра (высшее божество носит имя Ахура-Мазда), а дэвы стали мифологическими злыми существами. Религия парсов в основном сформировалась в Персии в VI веке до нашей эры, когда ее кодифицировал и очистил от ряда родоплеменных, политеистических пережитков религиозный реформатор Заратустра (в греческой транскрипции Зороастр, откуда название религии — зороастризм).

Главная черта этой религии — противопоставление доброго начала, носителем которого является Ахура-МазДа (Ормузд), и злого, воплощенного в силах Ангра-Манью (Аримана). Зороастризм предоставляет человеку самому выбирать между добром и злом. Всякая полезная, производительная деятельность является добродетелью, а бездеятельность — грехом. Зороастрийцы почитают воду, огонь, землю и воздух — как четыре священных элемента Вселенной. Этим объясняется одно из наиболее своеобразных внешних проявлений их религии — зороастрийский погребальный обряд. Поскольку труп считается нечистым, недопустимо предать его земле, воде или огню — это было бы их осквернением. Поэтому зороастрийцы хоронят своих покойников в особых сооружениях — «дакма», которые в европейской литературе обычно называются «башнями молчания».

Дакма — это действительно невысокая башня, с лестницей снаружи, ведущей на ее верхнюю площадку. Здесь вокруг глубокого центрального колодца тремя концентрическими рядами располагаются неглубокие ниши — внутренний ряд сравнительно маленьких ниш для детей, средний для женщин и внешний для мужчин. Покойников кладут в эти ниши и оставляют на съедение грифам. Этих птиц можно встретить в Индии повсюду, и они приносят немалую пользу, очищая дороги от отбросов и падали. Во множестве они слетаются к трупу, и скоро от него остаются только кости, которые по специально сделанным канавкам скатываются в колодец, где обильные дожди постепенно растворяют их, и все бесследно исчезает.

В алтаре парсского храма круглосуточно горит огонь, который священники поддерживают, подбрасывая в него щепочки сандалового дерева. Эти щепочки, как свечи в христианских храмах, каждый верующий может купить здесь же и бросить в священный огонь. Однако огонь — не объект поклонения сам по себе, он всего лишь символ Ахура-Мазды, творца Вселенной. Парсов можно было бы с равным правом назвать и водопоклоиниками, так как они столь же часто молятся и воде на берегу любого водоема — моря, реки, пруда, — а по специальным дням устраивают службы и жертвоприношения воде. Сан священника у парсов переходит по наследству в семьях.

Автор: С. Саломмон.

P. S. А еще помимо всего прочего индийские парсы отличные мастера и если уж представилась возможность побывать у них в гостях, то важно не забыть привезти от них оригинальные подарки для близких людей. Хотя даже если вы забыли, тоже не беда, ведь разные оригинальные подарки можно приобрести на сайте colapsar.ru.