В одной из своих работ французский этнограф Пьер Кластр назвал индейцев гуарани (Южная Америка) лесопоклонниками. Их представления о сотворении мира свидетельствуют об утонченности и сложности их мышления. В космогонии гуарани в отличие от большинства других народов отсутствует понятие Предвечного Творца. Они считают, что мир в своем развитии прошел несколько стадий, начиная с появления верховного божества Ньяманду. В глубинах первозданного мрака Отец Изначальный, Главный Первосоздатель сам породил себя из хаоса. Самосознание эмалировало из сияния божественной премудрости, которая превратилась в сердце Ньяманду.

Этот величественный акт творения ассоциируется у гуарани с ростом дерева. Весь, образный лексикон, используемый для его описания, взят из растительного мира: ноги Ньяманду — стволы деревьев, руки — ветви, пальцы — листья, а венчает все величественная крона — голова.

Вторая стадия мироздания антропогенная, но речь идет не о создании самого человека, а о возникновении его неотъемлемого атрибута — речи. Причастность к божественному слову позволяет гуарани, «Избранному», общаться с божеством и обретать бессмертие, присущее богам. Этот дар Божий, называемый «аууй», цементирует общество, формирует общину и обеспечивает единство в отличие от «пе’ё» — речи, используемой между людьми.

Затем появляются четыре главных бога, которые должны помочь Ньяманду в нелегком деле сотворения мира. Каждому из них отведена особая роль: Ньяманду Большое Сердце — повелителя слов; Карай — пламени и солнечного света; Джакайра — смягчающего зной тумана и живительной мглы; Тупа — властелина воды, морей и океанов, дождя, грома и молнии. Каждый из этих богов создает себе спутницу, именуемую — «истинная мать».

НЕБЕСНЫЕ СТОЛПЫ

Наконец появляется первозданная земля, предназначенная для мужчины и женщины, растений и животных. В центре этой будущей Земли вырастает голубая кокосовая пальма (голубой цвет — символ святости). Ее окружают еще четыре пальмы, растущие по направлению ветров с четырех сторон света или времени (в языке гуарани оба эти понятия обозначаются одним словом «ага»). Эти пять голубых пальм, как пальцы, поддерживают земную твердь. Затем создается небесный свод, также покоящийся на четырех столпах, а пятый помогает ему противостоять натиску ветров.

С сотворением первозданной Земли происходит соединение всех частей мироздания — воды, подземного мира, суши, дня и ночи. Отдельные элементы бытия становятся реальностью именно благодаря живым существам. Так, змей обрисовывает поверхность земли; песенка маленькой цикады рождает звук; водяной жук вызывает движение воды, скользя по ней в прихотливом полете; зеленый кузнечик дает жизнь прерии — где бы он ни опустился на землю, там начинает расти трава; броненосец — роющий землю, первым «нарушает земную твердь»; ночь приходит, когда сова, «хозяйка сумерек», засыпая, закрывает глаза.

И вот наступает срок Ньяманду создать мужчину и женщину. Этот акт не описан. Отец Изначальный, Главный Первосоздатель дарует «мудрость Избранным» и приказывает богу Джакайре возложить нимб жизни на их головы, дабы «живительная мгла увенчала моих сыновей и дочерей». Он отдает приказ Карай зажечь в них «прекрасное священное пламя», а Тупе — вдохнуть «струю свежего воздуха» в «сердце сердец» человеческих созданий.

ГРЕХОПАДЕНИЕ

Завершив сотворение мира, Ньяманду удаляется в вечную обитель, вверив помощникам судьбу своего создания — первозданную землю, лишенную зла, на которой в полной гармонии живут люди и боги. Пока люди соблюдали заветы, они могли держаться гордо, как боги, и были, подобно им, бессмертны.

Но вечная жизнь прервалась, когда человек нарушил заповеди и уподобился скоту. Джеупье и сестра его отца совершили страшное преступление — кровосмешение, поправ законы кровного родства гуарани. В наказание первозданная Земля погибла в водах потопа. Единственными, кто уцелел, были сами преступники. Благодаря молитвам и заклинаниям им удалось доплыть до вечной пальмы. Укрывшись в ее кроне, они избежали гибели. Но они не просто спаслись: Джеупье «виновник порочной любви», получил божественный статус и стал первым среди малых богов.

Что за удивительная метаморфоза! Вместо наказания отступник вознесен в высший ранг. Совершив акт кровосмешения, Джеупье дерзко попрал свою человеческую сущность: поставив себя вне закона, он как бы приравнял себя к безгрешным богам, которым все дозволено.

Создавая новую Землю, Отец Изначальный, Главный Первосоздатель встретился с множеством трудностей. Его помощники отказались взяться за это дело, обреченное на неудачу. В конце концов Джакайра согласился создать новую, несовершенную землю, прекрасно сознавая, что она «изначально содержала в себе семена раздора и несчастий, уготованные нашим сыновьям и самым отдаленным потомкам».

Сотворением «несовершенной земли», «земли горестной жизни» был закреплен разрыв между миром богов и людей. Человек утратил бессмертие, присущее его двойственной, божественно-человеческой, природе, и вынужден был примириться с положением смертного. Но этот разрыв оставил след в родовой памяти гуарани, придав новые масштабы их мифологии. Возникла тема неустанных поисков уvу marae’у — «земли, лишенной зла», являющейся частью мира, в котором мы живем, и дарующей бессмертие. Это желание все еще теплится в сердцах людей племени гуарани, которые время от времени отправляются на поиски «земного рая».

СИМВОЛИЗМ КУЛЬТУРЫ ГУАРАНИ

Любопытно проследить, как религиозный синкретизм объединил культовую символику гуарани и католицизма. В Парагвае широкое распространение смешанных браков обеспечило социальное и биологическое выживание коренного населения, а также сохранение определенных элементов его культуры. Так, например, язык гуарани широко использовался на протяжении всего колониального периода и по сей день остается самым распространенным, в стране.

Однако тотальное обращение в христианство во имя «искоренения идолопоклонства местного населения» проводилось довольно жестко. Ревностные поборники «истинной веры» — иезуиты — в течение полутора веков проводили в своих миссиях удивительный социальный эксперимент: индейцев обучали искусствам и ремеслам, дабы «спасти их от праздности». Но главная цель заключалась в том, чтобы обратить туземцев в христианство. Строгий контроль иезуитов не давал воображению «учеников» развернуться в полную силу. Поэтому их считали «отличными имитаторами», лишенными творческой индивидуальности.

Однако пристальное изучение живописи, скульптуры и архитектуры этого периода, особенно декоративных деталей, изготовление которых поручалось главным образом подмастерьям, позволяет обнаружить элементы, заимствованные из мифологии гуарани. Преобладавший в то время стиль барокко давал благодатную почву для осторожного внедрения местной символики. Благодаря плавности форм и обилию деталей в этом художественном направлении анимизм гуарани незаметно просочился в каждый его элемент. Взять хотя бы скульптуру трубящего Архангела Гавриила, принесшего Деве Марии благую весть: он стоит на кокосовой пальме, той самой, которая, по верованиям гуарани, поддерживала первозданную землю и небесный свод.

Лишь в XVIII в., когда миссионеры убедились в том, что обращение туземцев в христианство завершилось, они умерили свой пыл, и растительная тематика в работах местных мастеров стала преобладающей. В этот период, помимо растений, чаще всего изображали святых, волосы которых напоминают головные уборы «Избранных». В свою очередь образцом для них послужила украшенная цветами голова Первосоздателя Ньяманду, чей плюмаж венчает символическое мифологическое дерево гуарани.

Автор: Рубен Барейро Сагиер.