Когда с окраинных островов возвращаешься на Валаам, к его храмам и лиственничным аллеям, цветущим садам, непривычным для Севера, к его розам, чей аромат доносился в храмы во время службы, пытаешься понять, какую же тайну оберегают островные бастионы? Уникальный природный объект, облагороженный трудом человека? Несомненно. И все же это из области следствий, а не причин. Если бы хоть чуть приподнять завесу, которая скрывает вход в царство валаамских чудес…

Некоторые жители Валаама заметили, что здесь бывает трудно сориентироваться по компасу, причем колебания стрелки особенно велики там, где есть храмы или поклонные кресты. Казалось бы, ничего удивительного: Валаам состоит из магнитных пород. Но нет ли системы в магнитных аномалиях на архипелаге?

Как то я поставил цель: выявить (хотя бы в общих чертах) магнитную структуру Валаама. Было сделано около ста тридцати замеров возле храмов, часовен, отдельно стоящих келий и крестов. Их при закладке ориентировали по странам света. И если компас, в свою очередь, сориентировать по храмам, то его стрелка отклоняется от севера — иногда к востоку, иногда к западу.

Конечно, замеры на глаз не точны. Нельзя пренебрегать и советами опытных археологов. Они знают, что церкви часто ориентировали на восход солнца в день того праздника, которому она посвящалась. Правда, на Валааме далеко не везде можно увидеть восход солнца на линии горизонта: его заслоняет гористый остров. Но монахи могли просто полагаться на интуицию игумена. По-видимому, есть и локальные отклонения от общей схемы распределения магнитных вихрей. И все же схема прослеживается. Она особенно заметна на западе и северо-западе Валаама, где много храмов и часовен. Создается впечатление, что в этой части архипелага наиболее ясно выявилась его магнитная структура, а в других местах острова она осталась непроявленной.

При круговом обходе Валаама отклонение стрелки компаса от севера двенадцать раз меняет свой знак. Линии однонаправленного отклонения сходятся к Спасо-Преображенскому монастырю, образуя как бы двенадцать лепестков цветка или лучей звезды. Нарушения этой структуры замечены на юге, у Крестового озера (кстати, оттуда недалеко до Дивного острова), и на берегу Монастырской бухты, у Покровской часовни. Однако общую картину это почти не меняет. В центре же звезды — три сильных магнитных вихря. Ими отмечен алтарь Преображенского собора, работный дом XIX века и «бугор», как его называют в обиходе. Это возвышенность к востоку от собора, на которой, по воспоминаниям местных жителей, всегда обильно росли всевозможные травы. Заметно отклоняется стрелка компаса и на всем протяжении пихтовой «аллеи одинокого монаха» (между собором и «бугром»).

Не является ли все это попыткой измерить грубым прибором вышнюю благодать? Думается, богословских противоречий тут нет. Все, что видят наши глаза или измеряют созданные нами устройства, — это явления тварного, вещественного мира. Различны бывают такие явления, и когда мы чувствуем в них неуловимое присутствие чего-то безмерно высокого, мы говорим: они божественно прекрасны. Но разве высшее начало проявляется только в красоте? Разве целительная сила острова-магнита слабее эстетического чувства?

Вот еще один фрагмент (1918) из дневника о. Бориса, где он описывает сновидение, рассказанное ему монахом Онуфрием: «Около церкви апостолов Петра и Павла (надвратная церковь монастыря) стояла сия святая икона «Споручница грешных» на воздухе, по сторонам иконы было четыре солнца. Сияние было великое. Внизу, под сей иконой — три короны царские, а в стороне на воздухе стояли три собора». Не указывают ли эти три собора на триединую структуру самого места, где расположен монастырь? Сложная система валаамских скитов и часовен — в основном, плод подвижнической деятельности отца Дамаскина, знаменитого валаамского игумена 19-го века. В молодости он проходил послушание как лесной обходчик. Быть может, тогда он и познал Валаам — видимый и невидимый, познал и потом десятки лет трудился, чтобы воплотить хотя бы часть своих знаний и оставить в строгих линиях храмов и дорог завещание тем, кто продолжит его дело. «Вслед за мною придет строитель. Скажите ему — я знал».

Двенадцать лучей звезды Валаама — как двенадцать святых дев вокруг Богоматери в видении преподобного Серафима Саровского, как двенадцать апостолов вокруг Христа, Бога-Сына. Ипостаси Бога неслиянно нераздельны, а значит, посреди апостолов таинственно присутствует Троица — и в центре нашей диаграммы есть троичный знак. Такая форма этого знака — в виде трех кругов — была знакома христианскому искусству древних кельтов. Может быть, и преподобный Сергий тысячу с лишним лет назад знал о невидимом троичном облике монастырской горы и не случайно посвятил Троице первый христианский храм Валаама. Но возможно ли появление священных символов в линиях магнитного поля земли? Кто знает…

Одна из обитательниц Валаама, прекрасно знающая и искренне любящая его, сказала как-то, что с воздуха он похож на ладошку человека, который просит о помощи. Наверное, образ просящего уместен при описании нынешних забот Валаама. Но этот его печальный облик преходящ. Пусть светит над ним и другой образ — незримой звезды целительных лучей острова, что, как лотос, поднялся к солнцу из темных холодных глубин древнего озера Нево.

Автор: Д. С. Личахев.