Мы сидели с Мамедкулом на берегу одного из протоков Амударьи, где в тугаях паслось стадо. Вечерело. На небольшом костерике в медном кумгане бурлила вода — мы собирались пить чай. Невдалеке в густой траве возились ребятишки из ближайшего кишлака. Беседа наша на этот раз вовсе не касалась вопросов верований — Мамедкул с увлечением рассказывал о последних днях Хивинского ханства, о событиях, очевидцем которых ему пришлось быть в ранней юности.

Вдруг на наш костер налетели мальчишки и с торжествующими криками бросили в огонь полудохлую змею. И тут произошло необычайное. Степенный, величавый, всегда выдержанный в стиле «восточных мудрецов» дед вскочил, закричал в гневе на ребят, спешно отбросил в сторону змеиный труп и долго еще, постепенно остывая, бормотал какие-то страшные проклятья. Потом он объяснил мне: чуть было не произошло святотатство — бросить столь нечистое животное, как змея, в огонь, значит, осквернить священную стихию. Удивительно было видеть в поведении мусульманина такой явный пережиток зороастризма — религии, которая по основному объекту культа именовалась еще огнепоклонничеством.

Традиции, однако, сохранили до наших дней остатки еще более ранних форм религии. Моя престарелая приятельница Дильбар-момо когда-то отчитала меня за то, что я ненароком чуть не разогнал духов-покровителей, столпившихся за ее спиной, когда она разделывала тесто на лепешки. Она также просветила меня в отношении еще одного правила старинного семейного этикета, куда более древнего, чем зороастризм.

На этот раз лепешки были уже готовы и я, сидя на террасе, вдыхал их аромат в предвкушении утреннего завтрака. Старушка в комнате возилась с посудой. Вдруг я услышал, что Дильбар-момо что-то говорит, кого-то в чем-то настойчиво убеждает. В доме, кроме нас, никого не было, я забеспокоился и пошел поглядеть, в чем дело. Войдя в комнату, увидел исчезающий под грудой одеял солидный змеиный хвост и мою старушку с пиалой в руках. Она ласково уговаривала змею: «Покушай же молочка, джаным (душа моя)! Не упрямься…»

За завтраком я получил объяснение этому происшествию. Оказывается, не все змеи подлежат уничтожению как существа нечистые. Есть исключение — домашняя или, как ее здесь называют, белая змея (что это за вид — я так и не узнал; думаю, какая-нибудь безобидная родственница моего шахсенемского желтопуза). Вот эту змею, разъясняла Дильбар-момо, надо почитать и всячески ублажать: известно, что в ее образе вас может навестить дух вашего прадедушки или еще более отдаленного предка. Белой змее надо предложить молока или насыпать ей на голову щепотку муки.

Какую же бездну информации хранит в себе этот незатейливый ритуал, донося ее из глубин истории религиозного сознания; здесь и культ животных, и культ предков, и даже далекий отзвук тотемистических представлений.

Совсем недавно от одного старика, гостя из Хорезма, я узнал, что в Хиве, когда она была столицей ханства, белые змеи жили, так сказать, на домашнем положении в домах горожан и отлично ладили с хозяевами. Но белая змея, повторяю, исключение, ко всем иным видам змей у местных жителей отношение крайне отрицательное.

В разных местах Средней Азии, преимущественно в городах, я встречал на улицах пяти-, шестилетних ребятишек, важно шествовавших в халатиках с изображением змеи или дракона на спине. Заботливые мамы вышивали яркими нитками этот оберег от злых духов, и мне разъяснили: когда духи видят такое изображение, они признают в том, кто его носит, «своего» и не причиняют ему вреда.

Злые духи в обличье змей, лягушек, ящериц, насекомых постоянно встречаются в легендах народов Средней Азии. В одной из них, например, говорится, что крамольные, вредные мысли популярного в Хорезме святого Саид-ата вылетали из его уст в виде ящериц, змей и черепах, когда учитель (пир) Зенги-ата ударял его по плечам, дабы наставить на путь истинный. Но, пожалуй, чаще всего в среднеазиатских легендах фигурирует змей-дракон аждархо — чудовище с огнедышащей пастью (иногда о трех головах), с длинным чешуйчатым хвостом и светящимися глазами. Аждархо живет в подземельях, где стережет несметные богатства, а выходя на свет божий, покоряет города и целые народы, требует в жертву себе девушек и юношей. Конечно, всегда находится благородный герой, который убивает дракона и спасает людей от его пагубной власти. Такой драконоборец запечатлен, например, на фреске, обнаруженной при раскопках Пенджикента (VII в. н. э.). Подобный подвиг, согласно популярной в Хорезме легенде, совершил и некий юноша, спасший от чудовища ханскую дочь.

В горах и на равнинах, в пустынях и на развалинах древних крепостей мне часто показывали «следы» змеи-дракона, можно подумать, что ими испещрена вся территория края. Кстати, один такой след в пустыне на поверку оказался древним пересохшим каналом. Нетрудно догадаться, каков источник этого поверья — все тот же зороастризм: у огнепоклонников злая сила была воплощена в змее-драконе Ажи-Дахака.

Ислам не смог полностью искоренить древние верования и постарался приспособить их к себе. Так он воспринял этот демонологический образ. Даже имя его осталось — Ажи-Дахака — аждархо, или аждахо. А роль драконоборцев была теперь поручена мусульманским святым — четвертому халифу Али, чудотворцу Клыч Бурханэддину и другим персонажам мусульманской агиографии.

Однако в народных верованиях образ змеи-дракона аждархо продолжал бытовать в Средней Азии вне официального ислама. Так, у горных таджиков еще в начале нашего столетия существовало поверье, что в ущельях, по берегам речек бродят аждархо (здесь их называют аждахоры) — огромные змеи со страшной пастью, извергающей огонь; все они — слуги змеиного царя Шохи-моро, живущего во дворце на вершине горы. Я заглядывал в пещеры и в промоины, оттуда, как меня уверяли местные жители, в лунные ночи, шелестя чешуей, аждахоры выползают на поверхность земли. Однако сейчас есть основания считать, что время драконов миновало — образ аждархо окончательно перекочевал на страницы сказок.

Удивительно, сколь глобально во всех концах земли распространен миф о драконах, требующих человеческих жертв. В свое время я высказывал робкое предположение о причинах появления этого мифа: возможно, коллективная память человечества сохранила смутные представления о реликтовых ящерах, с которыми человек мог столкнуться во времена глубокой первобытности. Предположение, увы, недоказуемое. Но если мы вспомним, что даже в наш космический век наука не может дать резко отрицательного ответа по поводу возможного существования реликтовых особей типа шотландской Нэсси якутского «черта» или гигантского змея, притаившегося якобы в одном из озер Канады, то встреча первобытного человека с отдельными уцелевшими в его времена особами фауны вымершей в основном за много тысячелетий до этого, не кажется столь уж не невероятной.

Автор: Г. Снесарев.

P. S. Духи вещают: Что ни говорите, а поклонение змеям присутствуют во многих традициях и культурах. Нам же они кажутся весьма экзотическими, хотя есть традиции еще более странные (для нас, разумеется) и экзотические. Например, некоторые африканские племена поклоняются… клопам, считая их душами своих умерших родственников. И когда наши люди, скажем, ищут как бы уничтожить клопов в Спб или еще где, эти африканские туземцы возносят им молитвы и просят послать, дождь, урожай или богатую охотничью добычу.