«Я был в 1852 году хорошо оплачиваемым клерком в Сен-Тома, но я не смог там выдержать. Не раздумывая долго, я все бросил и удрал в Каракас, чтобы сразу порвать связь с буржуазной жизнью. То, что я претерпел, невообразимо, то, что мне приходится терпеть сейчас, — ужасно, и переносить это труднее, чем когда я был молод и полон сил и энтузиазма, а теперь я уверен, что у меня нет будущего. Однако, если можно было бы начать сначала, я думаю, я не стал бы колебаться и пошел бы по тому же пути»,— писал Камиль Писсарро в 1878 году. Это было время расцвета таланта художника. Уже написаны многие лучшие картины. Состоялись три независимые выставки, на которых познакомили публику со своей живописью Писсарро и его друзья — художники-импрессионисты Моне, Ренуар, Дега.

Новое живописное направление — импрессионизм зародилось во Франции в 60-е годы 19-го столетия. (В основе термина франц. l’impression — впечатление.) Художники писали картины, исходя из собственного впечатления, первого, самого непосредственного, изображая быстро меняющиеся моменты в повседневной жизни и в природе.

Они работали на пленэре (франц. plein air — открытый воздух, полный воздух), при ярком свете солнца, сосредоточивая внимание на передаче различных состояний и переменчивого облика природы. Подобный метод работы на открытом воздухе требовал иного, чем прежде, способа изображения видимого мира, нового живописного языка. Импрессионисты отказались от жесткого контурного рисунка: когда пишешь на пленэре, ни один предмет не видишь отчетливо, особенно с расстояния, он меняет форму, окутанный подвижной световоздушной средой, чуть ли не растворяется в ней. Вместо того чтобы пользоваться привычным способом светотеневой моделировки, они лепили форму и создавали иллюзию реального пространства только цветом. Краски использовали светлые, брали их на кисть в чистом виде, не смешивая предварительно на палитре.

Поэтому на картинах цвет производит впечатление как бы увиденного сквозь трепет воздуха и света. Они изгнали из живописи плотные, непроницаемые тени, заменив их подвижными цветными. Краски накладывали на холст короткими, отрывистыми мазками, которые вызывают ощущение движения, зыбкости, изменчивости среды. Художники использовали прием оптического смешения: картина смотрится на определенном расстоянии, динамичные мазки чистого цвета наслаиваются один на другой, смешиваются, рождая необходимые эффекты. Цвет в природе меняется постоянно, и с изменением времен года, и с течением суток. Импрессионисты соотносили собственные наблюдения за изменением локальной окраски предмета с научными открытиями физиков и оптиков.

Современная публика в большинстве своем не желала и была не в силах принять новое искусство. Как и прежде, она требовала от живописцев «возвышенных» сюжетов, традиционной техники письма. Она привыкла к темным краскам так называемого «музейного» колорита. Новое обычно принимают с трудом. И современники негодовали, теряли всякое самообладание, когда видели на картинах импрессионистов людей под сине-фиолетовыми деревьями или же с голубыми и зеленоватыми красками на лицах.

Один раздраженный критик писал: Попытайтесь-ка убедить Писсарро, что деревья не бывают фиолетовыми, что небо не выглядит как взбитое масло, что нигде мы не увидим того, что он пишет, что ничей мозг не способен воспринять подобной путаницы». А другой защитник традиционной живописи сделал следующий вывод: «Метод импрессиониста заключается в том, чтобы писать деревья красными, траву розовой, небо фиолетовым, улыбаться в бороду и говорить себе: «Клюнут ли на эту приманку?» За импрессионистами надолго закрепилось звание «бунтовщиков в искусстве».

Эти «бунтовщики» — группа молодых художников,— продолжая реалистические традиции предшественников, провозгласили главным героем в искусстве современную жизнь. Они стремились отразить на холстах многообразие и богатство ее будней. Ярче всего импрессионизм проявил себя в пейзаже, в творчестве Писсарро, Моне и Сислея.

Камиль Писсарро родился 10 июля 1830 года на маленьком острове Сен-Тома в Антильском архипелаге. Шесть лет он учился в пансионе в Париже. Вернувшись домой 17-летним юношей, по желанию отца занялся коммерцией и одновременно начал систематически рисовать. А спустя несколько лет, бросив торговые дела, бежал со знакомым художником в Венесуэлу. В 1855 году Писсарро приехал во Францию, чтобы всецело посвятить себя искусству. Здесь он остался навсегда. Так началась творческая биография художника.

Писсарро учился в парижской Школе изящных искусств. Много работал самостоятельно: писал картины по воспоминаниям антильской жизни, делал этюды в живописных окрестностях Парижа. Все внимание начинающего художника поглотил пейзаж. Довольно скоро пришел успех — картины стали приниматься на Салоны. В эти годы он встречался с пейзажистом Камилем Коро, познакомился с писателем и художественным критиком Эмилем Золя, начал дружить с художником Клодом Моне. В кругу единомышленников определялись его взгляды на искусство, формировался талант.

Любимым местом работы долгие годы был холмистый Понтуаз, городок на реке Уазе, который он неоднократно писал. Безоблачное небо, сочная зелень, яркое солнце — таким предстает лето в картине «Понтуаз» (1867). Короткие, интенсивные по цвету и, кажется, очень подвижные тени от фигурок и деревьев. Большие массы зеленого цвета, уравновешенные голубым, создают ощущение чистого и прозрачного воздуха. Эффекты ослепительного солнца, жаркого дня достигнуты сопоставлением контрастных цветов: среди холодных вкраплены горячие красные в фигурках людей, черепичных крышах. «Предельное стремление к правде и точности»,— отмечал Эмиль Золя в «строгой и серьезной живописи» Писсарро.

Принимаясь за новую картину, Писсарро прежде всего тщательно обдумывал композицию. Успешно поработав несколько сезонов на пленэре над проблемой передачи в живописи рассеянного солнечного света, художник овладел мастерством передачи его движения, световых рефлексов на различных поверхностях.

В эскизной манере исполнен пейзаж «Дилижанс в Лувесьенне» (1870). Деревенская улица в унылый осенний день. Моросит дождь, но проясняется, расходятся облака. Свет играет всеми цветами радуги на пропитанной влагой земле. Скромный колорит построен на тонко взаимодействующих цветовых оттенках.

Писсарро — реалист, который никогда не подгоняет природу к своим интересам и пишет пейзаж, сообщая «самому незначительному из своих полотен такую жизненность, что, глядя на обыденную сцену, написанную им, например, на шоссе, окаймленном молодыми вязами, на дом под деревьями, мы мало-помалу проникаемся той же грустью, какую, должно быть, испытывал сам художник, наблюдая эту сцену в натуре»,— подчеркивает его друг, критик Т. Дюре.

Постоянно наблюдая за изменчивостью цвета, Писсарро отмечал, что вопреки мнениям колористов природа окрашена в теплые тона зимой и в холодные — летом. Один из самых знаменитых шедевров французского художника — пейзаж «Красные крыши. Уголок деревни, зимний эффект» (1877).

Солнце зажгло красно-коричневым цветом осенние листья, покрывшие землю. Изумрудом вспыхнула в его лучах еще не тронутая сильными морозами трава. Над скосом холма — маленький треугольник пронзительно-голубого неба. Мы видим противоборство и взаимообогащение рефлексами двух цветов — красного и зеленого. Они или чередуются большими полосами, или вкраплены один в другой маленькими мазками-штрихами. Два дополнительных цвета строят в картине пространство, создают эффект яркого морозного осеннего дня, рождают особой приподнятости настроение.

Однако современников картины Писсарро оставляли равнодушными. Официальная критика называла его пейзажи «непонятными». И сам он с горечью говорил: «…наша живопись никому не нужна, особенно моя», «моя живопись не нравится, совсем не нравится, неудача преследует меня повсюду…» 48-летний художник писал: «Эту неделю я обегал весь Париж в тщетных поисках чудака, который купил бы картины импрессиониста». Ничто не изменилось и через несколько лет. «Я убежден… что, увидя мои работы, любители забросают меня гнилыми яблоками… Для Парижа мы еще шантрапа, сброд. Нет! Невозможно, чтобы искусство, которое нарушает столько старых убеждений, нашло бы одобрение… Нет! Буржуа есть буржуа с головы до ног!» — писал Писсарро в отчаянии. Для него это были годы самой острой нищеты, самых горьких насмешек и даже оскорблений. Упорное непонимание не могло благотворно сказываться на настроении, на состоянии его души. Мастер испытывал постоянное недовольство собой, в 62 года отметив, например, каков бы ни был талант художника, он никогда не достигает той высоты, о которой мечтает.

Верный своим идеалам, Писсарро отдал много сил на «перевоспитание» вкусов современников, признавшись однажды: «Иногда я теряю мужество, видя равнодушие одних и чувствуя глухую неприязнь других… Наряду с этим я начинаю замечать симпатию людей, которые долгие годы меня не понимали и откровенно это высказывали; и мне это очень приятно».

Несмотря на болезнь глаз, художник яростно работал: «…в полном блаженстве я тружусь над четырьмя полотнами сразу», «я полон уверенности в будущем». Большое значение живописец придавал увлеченности темой, умению размышлять и сохранять спокойствие духа, способность чувствовать, но не давать при этом чувству всецело завладеть собой.

Несмотря на непонимание, импрессионисты не отказывались от своих идей. Наконец появились первые любители их живописи. С годами были вынуждены изменить мнение и официальные критики. Хотя высокие оценки о картинах Писсарро были еще очень редки, тем не менее, он продолжал напряженно творить и часто мечтал о том времени, когда «люди будут жить по-другому, и по-другому будут понимать прекрасное». Прошло время, и художника стали называть классиком импрессионизма во всех справочниках и энциклопедиях. Сейчас едва ли найдется любитель искусства, а тем более его ценитель, который оставался бы равнодушным перед картинами Писсарро.

Восхищают правдивые деревенские пейзажи, изображающие вспаханную землю, ослепительно сверкающие под солнцем поля, переливающиеся радужными цветами стога сена, солнце, искрящееся на заснеженной дороге. Ощущаешь поэзию в картинах с фигурами работающих крестьянок. Вот солнышко приласкало девочку-пастушку, которая, забывшись на миг, прилегла на бугорке. Колеблется, шелестит листва, сквозь нее проглядывают лучи солнца, и сотни цветных рефлексов будто на наших глазах взаимодействуют друг с другом в картине «Крестьянка с прутиком» (1881).

Мы поражаемся динамике жизни парижских бульваров и площадей: суетятся пешеходы, снуют экипажи… Сизая пелена падающего большими хлопьями мокрого снега скрывает от взора здание Оперы в перспективе проезда.

Широко творческое наследие мастера. Пережив временное увлечение дивизионизмом, он остался верен импрессионистическому методу показа жизни, касается ли это крестьянских мотивов или образа города. Техника Писсарро очень характерна: вблизи словно хаотично брошенные на холст мазки красок, плотные и густые, похожие на кристаллики. Они многоцветны, разной формы и величины. Представляешь, как работал художник, ловко и уверенно касаясь кончиком кисти холста, и как тотчас же на картине начинал струиться воздух, появлялись скользящие легкие тени, менялись рефлексы отраженного света.

С «Автопортрета» 1888 года спокойным прямым взглядом смотрит умудренный жизнью человек. Во всем облике — неподвижных чертах лица, открытом взоре — видишь доброжелательность, угадываешь проницательность. Писсарро был человеком необъятной, добрейшей души, очень общительным. «Папаша Писсарро» — так ласково обращались к нему друзья и коллеги. У него было много учеников, и прежде всего, конечно, сыновья — все пятеро стали художниками. Уроки Писсарро восприняли многие живописцы — Ван-Гог, Гоген, Матисс. Воздействие его чувствуется в пейзажах Марке. «Скромный и великий»,— сказал о нем благодарный Сезанн.

Писсарро наставлял молодых: «…пишите то, что видите и чувствуете. Пишите щедро и уверенно… не теряя полученного первичного впечатления… Нужно иметь всего лишь одного учителя — природу, с ней всегда надо советоваться». Эти слова очень точно выражают творческие устремления самого Камиля Писсарро.

Автор: Г. Абеляшева.