Народная медицина, волхвы, магия — слова которые сразу вызывают в нашем воображении определенные образы и ассоциации. Кем были эти загадочные люди — волхвы, на которых основаниях стоит народная медицина, которую в древности связывали с магией. Сама же магия — это вообще что-то непонятное, таинственно, как говорят скептики — выдумка фантазеров. А что если не выдумка? Ведь в нашем мире столько удивительных и таинственных вещей. Сегодня вашему вниманию интересное интервью с Валентиной Ивановной, исследовательницей народной медицины и сопутствующих вещей.

— Валентина Ивановна, сегодня пресса буквально пестрит материалами о разного рода чудодейственных исцелениях. Но какова природа этого дара, где истоки целительской традиции? Ответы редки. А потому интересно узнать, каким образом вы, кандидат филологических наук, пришли к исследованиям народной медицины?

Интерес к тому, что называется народной медициной, возник у меня еще в детстве. Наверное, это покажется банальным — сейчас модно находить в своей родословной магов, колдунов, членов каких-то неведомых орденов, — но моя бабушка, которая жила в деревне Климины, на границе Тамбовской и Воронежской областей, действительно была колдуньей. Ее боялась вся округа. И не без оснований. Мне рассказывали о жутких несчастьях, которые она могла накликать на того, кто пришелся ей не по нраву. Но вопреки дикому страху перед ней я вспоминаю бабушку скорее как знахарку, исцеляющую родственников и односельчан, что тоже имело место. Хорошо помню ее, готовящую отвары трав, мази, проговаривающую что-то возле печки или на дворе…

За годы учебы на филфаке МГУ мне не раз доводилось ездить в фольклорные экспедиции, чаще всего на Север. И во время первой же экспедиции я поняла, что по-настоящему увлечена всем, что связано с таинственными заговорами, заклинаниями и со «странными» бабками, которых в деревне называли ведьмами и колдуньями. Однако тогда, в семидесятые годы, некоторые жанры, в том числе заговоры и заклинания, по существу вычеркнули из русского фольклора и заниматься ими можно было только по собственной инициативе. К тому же в планы исследований на кафедре фольклора входило исключительно словесное творчество. Народная же медицина как смежная сфера, тесно связанная с заговорами и заклинаниями, оставалась как бы в стороне. Словом, мне так и не удалось сделать заговорно-заклинательное искусство ни темой своей дипломной работы, ни темой кандидатской диссертации.

Однако я все равно продолжала упорно собирать интересующий меня материал. И вот что любопытно: многие из тех, кого мне удавалось разыскать, не только соглашались прочесть свои заговоры, но даже предлагали обучить меня своему искусству. Вы, должно быть, слышали подобные байки: умирающий колдун передает кому-то свой дар, и новоявленный преемник начинает вдруг понимать язык зверей и птиц, лечить людей, насылать грозу…

— Так это не тот случай, да?

Абсолютно! Хотя я не только записывала, но даже заучивала многие заклинания из тех, что они считали нужным. Затем была работа в Львовском университете, многочисленные экспедиции в Полесье… В центр я пришла два года назад. К тому времени у меня уже был собран материал для докторской диссертации по заговорно-заклинательному искусству. Однако я считала недостаточным исследовать заклинательную традицию только с точки зрения филолога. Для меня очень важно было ответить на вопрос: почему заговор действует, что же в нем такое заложено?

— Валентина Ивановна, тогда давайте вернемся к истокам отечественного целительства. Может быть, я ошибаюсь, но, по моим представлениям наиболее мощный пласт народной медицины возник именно во времена язычества, когда сами силы природы, к которым человек был тогда особенно близок и даже обожествлял их, помогали ему бороться с недугами. Последующая же эпоха христианства как бы погребла под собой этот пласт, ибо одним из постулатов христианства стало представление о том, что болезни посылаются человеку за грехи его и избавиться от них можно только в церкви с помощью молитвы, обращенной к Богу, и соблюдении религиозных обрядов.

Ну не так однозначно. Действительно истоки собственно славянской медицинской традиции надо, вероятно, искать в среде волхвов, умевших избавлять людей от болезней, еще до принятия христианства на Руси. Наши предки отождествляли волхвов с кудесниками, колдунами, ворожеями, чаровниками, наделенными некой сверх силой и связанными с потусторонним миром, с древними божествами. Один из известных исследователей древности, А. Н. Афанасьев считал, что слово «волхв» связано с санскритским «валг», означающим «светить», «блистать», и сближал его со словом «жрец», выводя последнее из глаголов «жреть», «гореть». По мнению ученого, ВОЛХВЫ и были языческими жрецами. Поклоняясь огню Солнцу и принося жертвы путем сожжения, они, скорее всего, отвечали за какие-то обычаи и обряды. Эти ритуалы должны были способствовать возникновению космоса из хаоса, а также регламентировали обыденную жизнь человека.

Судя по летописным источникам, волхвы напрямую были связаны с врачеванием, поскольку лечение в те далекие времена напоминало, скорее, очищение с помощью магических обрядов. Кстати, само понятие о врачевании и древнее слово «врачуй» связано со словом «врать», то есть говорить, лечить словами.

Однако древнерусские волхвы-врачеватели исцеляли не только словом и жертвоприношением. Как повествует псковская летопись, волхвы «сотвориша скверное свое мольбище в варганы, и в бубны, и в трубы». Подобные обряды по исцелению хворых практиковались и у сибирско-азиатских шаманов, у болгарских кукеров, у молдавских калачуиов… В «Отечественных записках» за 1828 год приведено описание такого ритуала, который ежегодно проводился перед Троицей группой калачунов: «Они были походные, привилегированные комедианты-плясуны и даже ворожеи и колдуны… Суеверная чернь еще приписывала сим калачунам силу исцеления застарелых болезней: калачуны, положив больного на землю, начинали прыгать и при некоторых местах своих песнопений топтали лежащего с головы до ног, ворчали ему на ухо нарочно составленные речи, которыми приказывали болезням удалиться».

— Выходит, сегодняшние экстрасенсы, в большинстве своем не пользующиеся никакими снадобьями, находится как быть русле древней целительской практики, которая была по существу не столько медицинской, сколько медико-магической?

Действительно, традиционные маги-медики и нынешние целители-экстрасенсы отчасти похожи. Однако методы достижения того особого состояния, которое позволяет человеку на мгновения стать почти всемогущим, претерпели значительные изменения. В отличие от экстрасенсов волхвы осуществляли воздействие на хворых, находясь в состоянии экстаза или транса, что требовало особых песнопении, танцев, музыки. Недаром в летописях они нередко соседствовали со скоморохами: «А скомороха, или волхва, или ворожею выбити из волости вон». Утверждавшаяся на Руси христианская церковь сочла волхвов, поклонявшихся языческим богам, поборниками сил зла, Сатаны, а все их «кудеса», связанные с исцелением, объясняла помощью инфернального мира. Жесточайшие расправы с ними продолжались на протяжении нескольких столетий вплоть до XIII века, хотя слово «волхв» встречается в письменных источниках до XVII столетия, но уже скорее как синоним простого деревенского колдуна.

— По-видимому, в отличие от волхвов, упоминания о которых в летописях связаны в основном с фактами борьбы против них, о целителях позднейших времен должно сохраниться гораздо больше письменных свидетельств. Кто же стал восприемником целительского ремесла волхвов?

Последователи волхвов были немногочисленны поначалу, но со временем их стало заметно больше. В сущности, они представлены тремя группами: колдунами, знахарями и ведунами. Колдуны считались в народе самыми сильными лекарями. Однако они могли не только лечить, но и отрицательно воздействовать на организм человека, словом, действовать по своему усмотрению. Сведения о колдунах указывают на знание ими неких таинственных свойств природы. С помощью этого им удается управлять животными, — например, повелевать змеями, воздействовать на погодные условия, ну и, конечно, на человека. Обычно колдуны обладают способностью ясновидения и отчасти могут влиять на грядущие события. Неудивительно, что деревенские жители старались сталкиваться как можно реже со столь сильными знатоками магии. К ним обращались только в критических ситуациях, когда никто другой уже помочь не в силах.

Слухи о колдунах ходят самые нелепые и ужасающие. Им приписывается прямое общение с нечистой силой, находящейся у колдуна в услужении в лице мелких хвостатых представителей. Правда, от них же зависит и сам колдун, поскольку нечисть контролирует его деятельность, толкая на свершение злых дел. Стоит колдуну отказаться, как он сам начинает страдать и мучиться. Потому случается, что колдун скорее сделает пакость своим родственникам, стараясь не затронуть чужих людей из опасения мести со стороны односельчан.

Воздействие колдуна на страждущего может быть буквально мгновенным, будь то снятие сглаза, порчи или лечение. Такой врачеватель целиком и полностью полагается на себя — на свои знания, силы, неординарные способности, призывая могущественных представителей потустороннего мира только в качестве помощников. Что же касается ритуального заклинательного процесса, то колдун обращается с ним довольно свободно, видоизменяя и как бы создавая новый удобный для себя в каждом конкретном случае сценарий действия, обычно зрелищно-игрового типа.

— Раз уж мы заговорили о магической стороне деятельности колдунов, каковы основные законы этой практики?

— Отчитывают больных обычно на утренней заре, в крайнем случае, в полдень, а черной магией занимаются в полночь или вечером. По-видимому, это связано с особым состоянием биоэнергии человека в переходные моменты суток. Встречала я многочисленные указания и на наличие таких кратких временных промежутков, когда любой человек может случайно оказать на кого-либо весьма сильное воздействие. Выделяются и некоторые «магические» дни в году, приуроченные к зимнему и летнему солнцевороту, а также осеннему и весеннему солнцестоянию. Тем более естественной представляется связь отдельных фаз луны с определенным самоощущением и возможностями человека. Издавна считалось, что если и есть в ком-то нечистая сила, то на исходе месяца она исходит, а ближе к полнолунию возрастает.

— Однако, помимо возможностей, предоставляемых природой, для колдовского ремесла, наверное, необходимы и какие-то личные качества?

Обычно способность к колдовству связывают с определенным цветом глаз, формой носа или ушей. Думаю, это чистая мифология. Но вот указания на страшную силу взгляда, несгибаемую волю, жесткий характер стоит принять во внимание.

— А ведуны и знахари, что можно сказать о них?

Они на Руси были известны издревле, как и колдуны. Оба названия происходят от глаголов с близким значением «ведать» и «знать». Ведовство отличается большей, нежели знахарство, приобщенностью к магии. Будучи, как правило, слабее колдунов, ведуны могли все же как угодно влиять на человека. И потому отчасти благоговейное отношение к ним чаще смешивалось с испугом. Позднее это нашло отражение в простонародном лексиконе — ведуний и ведунов стали называть ведьмами и ведьмаками, что тоже сказалось на их репутации.

Ведуны владеют неким тайным магическим знанием и магическими приемами, обращаясь подчас даже к сфере «черной» магии (например, занимаясь любовными приворотами). Не смущаясь апелляцией к инфернальным силам наряду с силами верхнего божественного мира, большинство из них воспринимает такое обращение не как просьбу, а как требование. У ведунов сверхразвиты способности чувствовать и воздействовать, что и осуществляется в процессе заговорно-заклинательного ритуала. Благодаря этому они следят за изменением состояния пациента, а не просто проговаривают текст, как принято у знахарей. В отличие от колдунов ведунам для любого воздействия требуется значительное время, а кроме того, они нуждаются в физической близости объекта либо предмета-посредника.

Знахарей сами хранители традиции и ее последователи склонны воспринимать как целителей наиболее слабых в магико-медицииском отношении. Они никогда не владели приемами «черной», наиболее сильной, по народным представлениям, магии. Заговорно-заклинательный акт такого лекаря представляет собой молитвенную просьбу к Богу с последующей благодарностью ему за оказанную помощь и несколькими текстами заклинательного характера между этими двумя воззваниями к небу. Свою заслугу в оказании помощи хворому знахари сводят до минимума: «Не я помогаю, сам Господь Бог».

Ритуальный заговорно-заклинательный акт при этом делает свое дело, оказывая психотерапевтическое воздействие, а практические средства довершают его. Ведь многие знахари — искусные костоправы и владеют физиотерапевтическими навыками лечения. Они используют травы, камни, металлы, шерсть, водные процедуры, баню, массаж. Одним словом, знахарей можно считать представителями народной медицины низшего, по сравнению с колдунами и ведунами, «магического» класса.

— Существовала ли какая-то своя специфика медицинских услуг среди целителей мужчин и целителей-женщин?

Судя по дошедшим до нас текстам, волхвами были исключительно представители сильного пола. Но целительская практика присутствовала как бы на периферии их интересов. Мужчины вообще гораздо больше интересуются социальными процессами, нежели семьей и бытом. А потому волхвы ведали в основном идеологической сферой жизни и, даже имея магико-медицинские навыки, редко занимались исцелением. Видимо, поэтому именно женщины-чародейки, или, как их еще называли, «бабы богомерзки», действовали в сфере обычных жизненных неурядиц, начиная с изготовления зелья, наговоров, любовных напитков и кончая изменением погоды.

Когда начались преследования волхвов и их истребление, практическая медицина почти полностью легла на плечи женщин. Мужчины же пытались проникнуть в глубины магической медицины и уходили от знахарства в колдовство, нередко становясь колдунами-отшельниками. Но это вовсе не означает, что их не было среди знахарей. Большинство костоправов, например, мужчины, поскольку там требуется большая физическая сила.

— Итак, мы выяснили, что процесс лечения у целителя обычно объединял два начала. Заговорио-заклинательный ритуал, связанный с внушением и биоэнергетическим воздействием лекаря, дополнялся каким либо снадобьем или физиотерапевтической, как сейчас говорят, процедурой. Но что именно здесь действующее начало? Или тут вообще нерасторжимый комплекс?

Что комплекс — это просто вне всякого сомнения. Некоторые исследователи даже считают, будто магические действия и словесные формулы могли возникнуть одновременно. Но если говорить о практике, я отвечу так: ни то ни другое. Важнее всего, видимо, мысль, энергоинформационное воздействие, что хорошо подтверждают современное целительство и наши исследования этого странного явления.

Но многое, конечно, определяла конкретная ситуация, опыт лекаря. Если у пациента ушиб и ему нужно снять боль, знахарке, прежде всего, потребуется слово, произнесенное в определенном ритме: тут важен именно ритм, с его помощью она войдет в то состояние, когда ее внушение достигает особой силы. А если к ней привели человека с открытым переломом, тут, разумеется, слова излишни.

Ну и, наконец, надо учитывать характер самого заклинателя. Какая-нибудь артистичная натура, привыкшая производить эффект, разворачивала целое театральное представление, где было и слово, и пластика, и песнопения, и все что угодно.

— Валентина Ивановна, а каким образом передавалась традиция целительства от поколения к поколению?

Способов существовало множество. Это могли быть просто врожденные свойства, которые с годами нередко совершенствовались. Бывало, что очень сильный колдун передавал их мгновенно, без согласия на то восприемника. Но передача могла осуществляться и в результате особого магического акта. Причем выбирались подходящее случаю место, особые дни в зависимости от фазы Луны, время суток, создавалась такая атмосфера, которая запоминалась на всю жизнь. Нередко знахарь-учитель заранее готовил себе замену, обучая секретам исцеления либо своего родственника, либо просто каких-нибудь одиноких людей, например старых дев, способных понять чужую боль.

Случалось, что умерший врачеватель человеку, в том числе прямому потомку, являлся во сне и передавал свой дар. Иногда знания проявлялись с обретением волшебного предмета или амулета. Некоторые люди приобщались к целительству после длительных молитв, постов или пребывания в святых либо магически значимых местах. Наконец, случалось, когда способность к исцелению была связана с травмой, врожденным уродством, с психической неполноценностью.

Что касается наиболее сильных представителей магико-медицинской сферы, то они обычно владеют своими странными свойствами либо от рождения, либо обретают их мгновенно (травма, прямая передача). Более слабые обретают познания и навыки в процессе обучения. В огр прочем, в магико-медицинской сфере трудно представить себе «среднюю школу», где ученик развивается от класса к классу. В принципе совершенствование возможно, но, как правило, оно не дает перехода на качественно новую ступень сенсорного и экстрасенсорного развития.

— А можно ли сопоставить традиционных магов — медиков и нынешних целителей-экстрасенсов?

Отчего же нет! Как и у традиционных магов-медиков, сила воздействия экстрасенсов на свои объекты различна и зависит не столько от знаний, сколько от особенностей организма, умения им управлять. Со знахарями можно сопоставить целителей, делающих основной упор в своей работе на психотерапию и непосредственное лечебно-физиологическое воздействие на организм с помощью массажа, водных процедур, фототерапии и тому подобного. Кстати, кое-кто из них владеет небольшим набором заговорно-заклинательных текстов и при случае использует их, впрочем, больше полагаясь на реальное психофизическое лечение.

Вторая группа целителей — биоэнерготерапевты — напоминает скорее ведунов, от которых кое-кто из них и получил свои знания, возможно, вместе с навыками и способностями. Как ведуны, так и биоэнерготерапевты воздействуют на пациента, судя по всему, не только используя психику и физиологию, но и то, что именуется теперь в наших парапсихологических словарях «биополем» или «биоэнергетическим двойником» человека. Эта группа целителей обладает высокой сенсорной восприимчивостью и значительными возможностями экстрасенсорного влияния на окружающих. Они активно используют бесконтактный массаж, акупрессуру. Но это не значит, что они полностью отказываются от физиотерапевтических или психотерапевтических способов лечения. В каждом конкретном случае они обращаются именно к тому, что быстрее облегчит состояние больного, но им самим обычно легче и проще работать через биоэнергетику.

Третья группа — эннотерапевты. Подобно колдунам, они отличаются способностью к энергоинформационному воздействию, которое осуществляется мгновенно, не признавая ни времени, ни расстояний. По сравнению с другими лекарями колдуны и эннотерапевты просто всемогущи. Обычно они, помимо всего прочего, наделены способностями предвидеть будущее и знать прошлое. Что же касается принятых у них методов лечения, это, как правило, воздействие энергоинформационного характера на расстоянии: передача, суггестивная телепортация мыслеобразов в подсознание и сознание пациента.

Хотя современный целитель и по мировоззрению, и по методике иногда слишком далек от отечественной народной медицины, все же каким-то росткам, несомненно, удалось пробиться сквозь завесу времени из того нашего далекого прошлого, когда человек ощущал себя частицей природы-матери и верил, что Вселенная — это умное единое целое, в которое каждый из нас вписан как мельчайшая составляющая.

P. S. Духи вещают: А еще, наверное, все эти герои: ведуны, волхвы знахари также запросто могли и деревенский приворот наложить и порчу и еще много чего разного, так что с ними старались не портить отношений.