Когда взглянем на стриженый ковер, старый и вытоптанный, местами неровно тканый, какое удивление будит он у нас! Нежное переливание красок, благородство линий, богатство узоров, все это приковывает наши глаза и приносит им все новые неожиданности. Когда глядишь на такой разнообразный рисунок, становится удивительно, что это все возможно составлял какой-то смуглый и возможно на первый взгляд неученый турецкий или персидский ткач, которого обычный «культурный» европеец считал бы немножко дикарем. Но это только на первый взгляд, а на второй (и третий, четвертый) взгляды, этот смуглый турецкий или персидский ткач может наоборот самым удивительным образом оказаться очень ученым, мудрым (и даже просветленным) суфийским мастером, посвященным в глубочайшие тайны вселенной.

На настоящем восточном ковре, а именно ковре, выполненном не для европейского вкуса по новейшим фабричным образцам, а выполненном именно на древнем восточном узоре, поражает нас, прежде всего широкий диапазон красок, переливающихся одна в другую. Нет ярких контрастов, каждое произведение — это игра разных оттенков, золотисто-желтых или вишнево-красных. Когда и встречаются две далекие от себя краски, тогда хотя бы одна из них является приглушенной. И вовсе нет в восточном ковре красок, которых нет в природе. Ткач-художник, когда любовался цветущей левадой, пожелал воссоздать в ковре такую же цветущую леваду. Увидел голубое небо, и изобразил в молитвенных коврах роскошную лазурь южного неба.

Немного истории: о происхождении восточных ковров нет точных сведений. Технику ткачества жители Малой Азии переняли, пожалуй, еще от древних египтян. В арабских летописях упоминания о вязаных коврах датированы 7 веком, но остатки старейших ковров, которые сохранились до наших дней, происходят только с 13-го века. Однако самый настоящий расцвет восточного ковроделия наступал значительно позже, только в 15-м, 16-м веке, когда вместе с растущей мощью мусульманского мира растет и культурный уровень, и искусство, в частности искусство ковров. Живые торговые отношения с венецианскими купцами распространяют эти образцы восточного искусства во все столицы Европы, и поэтому часто встречаем их даже на картинах средневековых европейских художников.

Религия Магомета строго запрещает изображать человеческие или звериные фигуры в искусстве. Все восхищения к красоте вылилось в узоре, в орнаментике. Поэтому восточное искусство, в частности ковры, пребогатые самым разнообразными узорами, причудливыми орнаментами, которые порой влекут за собой не просто эстетическое любование, а и настоящую волшебную силу, энергию их необычного творца-суфия. Бывает, стоишь у такого волшебного ковра и сам не понимаешь, почему тебе так хорошо, спокойно, уютно, кажется, сам узор этого восточного произведения искусства как-то незаметно воздействует прямо на подсознание, успокаивает, умиротворяет. Или наоборот, вроде хороший ковер, яркий, цветной, а смотришь на него и в душе, будто злой червь рождается тревога, беспокойство, какой-то непонятный страх. О да, разные ковры несут разную энергетику, в зависимости от цели, которую преследует их создатель. Скажем, нужно вежливо выпроводить незваного гостя, повесил соответствующий ковер (тот что вызывает тревогу) и дело с концом, за несколько мгновений гость сам захочет куда-то пойти, срочно у него найдутся какие-то «неотложные дела».

Еще с древних времен великое искусство ткачества ковров в основном практиковалось суфиями, представителями мистического течения ислама, главной целью которого является духовное совершенствование человека и в конце слияния его со своим извечным Творцом в священном экстазе. Что же привлекало суфиев в этом искусстве? Просто для таких людей сам процесс ткачества ковров был не только обычным ремеслом, или даже художественным процессом, похожим на то, как художник рисует картину, для суфия ковроткачество — это еще и медитативная практика, которая помогает сосредоточиться, научиться концентрировать внимание, воспитывает усидчивость и терпение, без которых на непростом пути суфийских (да и вообще любых духовных) практик делать нечего. Лирическое отступление: Впрочем, все эти необходимые качества – терпение, усидчивость, внимание, можно развить и иными полезными занятиями, а не только тканьем ковров (хотя для восточных людей прошлого это ремесло было, пожалуй, самым подходящим). Ну а в наше время, можно, вместо ковров, изготовлять, скажем, автомобильные литые диски, тут без внимания, терпения и усидчивости тоже не обойтись.

Известный российский мистик начала 20-го века Георгий Иванович Гурджиев как-то хорошо описал свое обучение у суфиев, одним из его учителей был именно такой суфий и по-совместительству ткач ковров, под его руководством господин Гурджиев постигал это интересное дело. Сперва Гурджиев думал, что ковроткачество для его суфийского наставника — просто способ заработка на жизнь, некий прекрасный бизнес и все ждал, когда тот начнет, наконец-то давать ему какие-то действительно духовные практики, но никаких духовных практик не было. Целыми днями Гурджиев был занят ткачеством ковров, помощью своему учителю, ведь его ковры славились высоким качеством на всю округу, и поэтому от клиентов просто не было отбоя. Возможно, где-не-где и закрадывался в Гурджиевскую голову червь сомнения: «Хитрый турок меня просто использует, фактически как бесплатную рабочую силу, вот целыми днями здесь работаю, делаю ковры, никаких духовных практик не дает, может он никакой и не суфий, а обыкновенный мошенник? ». Но нет, в конце концов, Гурджиев понял, что сам процесс ткачества ковров и был самой главной и важной духовной практикой, закалял его душу, лепил терпение, создавал стержень, фундамент, столь необходимый для дальнейшего самосовершенствования.

Позже умение ткать ковры еще не раз пригодилось Гурджиеву, во время кровавой октябрьской революции, вместе с остатками белой армии и еще недобитыми русскими дворянами и помещиками, убегая из большевистской России, Гурджиев продал несколько своих ковров, а на полученные немалые деньги купил себе и всем членам своей эзотерической группы билеты на корабль в Стамбул. (А то оставаться с совсем «духовно не продвинутыми» новоиспеченными коммунистами-ленинцами, согласитесь, было как-то невесело).

Но вернемся к коврам, конечно современные ковры, массово сделаны на каком-то советском заводе в Узбекистане, которыми в свое время массово же украшало стены собственных жилищ жители недавнего совка (была такая мода) не имеют ничего общего с теми волшебными, настоящими, самобытными восточными коврами ручной работы, сделанными «каким-то» просветленным персидским или турецким ткачом-суфием, возможно посвященным в глубочайшие тайны вселенной … По крайней мере где-то в европейских антикварных магазинах стоимость таких старинных восточных ковров достигает астрономических сумм и они действительно того стоят.

практикой.