Шасси шумно подрагивающего вертолета отрываются от земли. За стеклом иллюминатора быстро проплывают люди, дома, автомобили. Строения заканчиваются, исчезают дороги, и внезапно вертолет врывается в прихотливо извивающийся распадок. Нас окружают остроконечные бархатные сопки. Многочисленные горные ручьи и речушки серпантином спускаются к их подножию. Мы резко снижаемся. Шум пропеллера вспугивает стаю чаек и медведя, увлеченно ловящего на берегу рыбу. Завидев вертолет, он с явной неохотой улепетывает в гущу ближайшего кедрача. Геликоптер на скорости влетает в узкие ворота между двумя вертикальными скалами. На дне необычного каньона кипит горная речка, а на стенах курится голубоватый пар. Это и есть Долина Гейзеров.

Надо заметить, что помимо Камчатки на планете гейзеры встречаются еще в трех местах: в Новой Зеландии, Иллоустонском национальном парке в Северной Америке и в Исландии. Но на сегодняшний день камчатская Долина Гейзеров — единственная точка на земном шаре, нетронутая человеком, где еще продолжают идти геологические процессы формирования Земли. Здесь происходит уникальное природное термопроявление, именуемое специалистами «вулкано-тектонической депрессией». То есть местная гейзерная система представляет собой «восходящий из области магматического очага вулкана Кихпиныч водный поток». На пути к поверхности, смешиваясь с холодными подземными водами, он вырывается на поверхность в виде пароводяной струи мощностью в 250 — 300 лошадиных сил. Вот такая разгрузка термальных вод и называется извержением гейзера.

Открытая в 1941 году географом Т. И. Устиновой Долина Гейзеров оказалась самым экзотическим районом Камчатки. С 1941 по 1972 год ее исследованием практически никто серьезно не занимался, и когда встал вопрос о проведении научной работы по исследованию гидротермальных процессов, в 1972 году здесь была построена научно-исследовательская станция Института вулканологии. А спустя год к лаборатории пристроился двухэтажный корпус Кроноцкого заповедника. За двадцатипятилетний период в этом доме побывали самые разные и необычные гости. Посетила заповедник первая в мире женщина-космонавт Валентина Терешкова, за чашкой чая, при свете керосиновой лампы тут вели дискуссии академики Капица и Келдыш, здесь останавливался известный путешественник Яцек Палкевич. Вот в таком легендарном месте теперь предстояло прожить несколько недель и мне. Сделав небольшую петлю над водопадом, вертолет мягко приземляется напротив дома — по-прежнему одного-единственного в этих местах.

Следующий день я посвящаю прогулкам с моими новыми друзьями по окрестностям долины. Солнце затрагивает своими лучами края сопок, и, словно по мановению волшебной палочки, извергается гейзер Великан. Подняв струю воды на тридцать шесть метров, за сорок пять секунд он ухитряется выбросить двадцать семь тонн кипятка. Столб пара поднимается на трехсотметровую высоту. Пока он рассеивается, горячая вода успевает заполнить «королевскую ванну» — расположенную прямо под гейзером небольшую лагунку в форме ковша. Дождавшись, пока вода немного остудится, мы раздеваемся и с наслаждением плюхаемся в термальную воду.

Из многочисленных оврагов с буйной растительностью вырываются клубы пара и фонтаны кипятка. Странные звуки, доносящиеся со всех сторон, будоражат воображение: в таинственных звучаниях слышатся отголоски далекого прошлого Земли. Протяженность узкого каньона, где сосредоточилось большинство гейзеров, составляет примерно пять километров, именно эта часть и получила название Долины Гейзеров. По дну каньона протекает река Гейзерная. Благодаря постоянному стоку термальных вод температура в ее устье даже зимой не опускается ниже 28 — 30 градусов.

На склонах оврагов отдельными рощицами растут причудливо изогнутые каменные березы. Кедровые стланики чередуются с пестрым разнотравьем и зарослями трехметрового шеламайника. В поймах рек растет белая пушица, ярко-красный кипрей и лилия-саранка. На каменистых склонах — фиолетовый ирис и кустики золотистого рододендрона. К берегам подступают густые заросли осоки и термофильных водорослей, растущих только в теплой и горячей воде.

Бродя по звериным тропам, здесь можно встретить самых разных животных: россомах, волков, оленей, снежных баранов, лисиц, зайцев, горностаев, а наиболее крупными представителями местной фауны являются бурые медведи — самые большие в мире, весящие до 850 килограммов. Чаще всего сюда они приходят ранней весной, чтобы понежиться и подлечиться в теплой водице. А приняв ванну, бредут к освобожденным из-под снега участкам земли, чтобы полакомиться первой травой и прошлогодней ягодой. За все свое пребывание в заповеднике мне пришлось лишь два раза сталкиваться с медведями и наблюдать их с очень близкого расстояния.

К великому сожалению, мое пребывание в Долине Гейзеров внезапно омрачилось совершенно непредсказуемым поворотом событий. В один из вечеров, изрядно устав за день, я сидел дома, болтая с друзьями-вулканологами. Вечерело, на улице стало холодать, и я затопил печь. За окном было уже темно, когда за соседней стеной нам почудились какие-то странные звуки. Быстро вооружившись ножами и фольтшвейерами, мы направились туда, предположив, что в дом, очевидно, пробралась россомаха.

…На втором этаже вовсю полыхало. Заливать огонь было бесполезно. После безуспешных попыток сбить пламя мы бросились выносить вещи. Первым делом, конечно, оттащили от дома бочки с вертолетным топливом. В каждой находилось по 200 литров авиационного керосина. Так что сначала бочки, затем — радиостанция и аккумуляторы, а потом все, что попадалось под руки. В комнату, где я жил, войти было уже невозможно, хотя я все-таки предпринял попытку. Но когда обрушилась часть потолка, перекрыв мне дорогу назад, я понял, что сейчас спасать вещи бессмысленно и что жизнь — штука невосстанавливаемая. После секундной заминки вырвавшись наружу, я вспомнил еще об одной канистре с бензином, оставшейся внутри. Но было поздно — огонь вовсю гудел в коридоре.

Трудно описывать происходившее. Сколько горело научных трудов, книг, дневников и уникальных фотодокументов! Пожар нанес заповеднику такой невосполнимый урон, что для москвичей это могло бы быть сравнимо лишь с полным уничтожением Кремля. На всю жизнь мне запомнятся эти несколько часов, перечеркнувшие двадцатипятилетнюю историю дома.

Мы молча наблюдали печальное зрелище, постепенно осознавая непоправимость случившегося. Раздался взрыв. Взорвалась та самая забытая канистра с бензином. Второй этаж медленно просел, и в провал посыпались десятки горящих предметов. Полыхали книги и дорогостоящие альбомы. Горели запасы пищи и одежды, рассчитанные на пятнадцать лет. На глазах исчезали научные приборы и оборудование. Телескопический объектив фирмы «Никон», которым я за пару дней до этого снимал белоплечих орланов, превратился в обугленную трубу. Линзы вытекли из него. (А ведь навеки утраченные фотографии могли еще и отлично послужить для такого занятие как раскрутка сайта Киев, тем более качественные фото нынче ценятся в интернете весьма).

И вот я сижу в вертолете. Но на этот раз без вещей и без инструментов. При мне только случайно спасенные этюды да несколько фотопленок. Вертолет делает петлю над грудой пепла, которая раньше была домом, и устремляется ввысь. Теперь Долина Гейзеров выглядит совершенно дикой. Такой же, как пятьдесят пять лет назад, когда она впервые предстала перед глазами Устиновой.

Мимо проплывают скалы и ущелья, где-то срывается водопад. Завидев вертолет, медведь на этот раз почему-то не убегает. Он поднимает морду и провожает взглядом стрекочущую машину. А в ней дремлют люди, чьи одежды пропитаны едким дымом. И среди них находится человек, которого отныне нарекут Пожарским. И который влюбится в Долину Гейзеров на всю жизнь.

Автор: Артур Ковалев.