Мечта о рае на земле упорно, с чрезвычайной живучестью держится на протяжении всей истории человечества. Во всем мире она вдохновляла и вдохновляет на многочисленные эксперименты по коллективной жизни, которые все же остаются утопиями. У многих людей такие попытки построения идеального общества вызвали и не перестают вызывать большое подозрение. На утопическую практику смотрят с презрением. Нет ли противоречия в том, что пытаются реализовать идею, направленную на недосягаемое будущее? Осуществить утопическую идею — это, в конце концов, то же, что пытаться понять непостижимое.

Хотя, кажется, чаще всего утопия имела целью стимулировать уход от привычного хода истории, порвать с заведенным порядком. Подрывная по своей сути, утопия не перестает выталкивать коллективное сознание за его пределы. Именно такой подрывной образ отличает утопические общества от тех, что занимаются только моделированием господствующей общественной идеологии.

Пожалуй, больше, чем любая другая часть земли, Соединенные Штаты Америки, это мифическое пространство, казались разочарованной в Старом мире страной-выручалочкой, были лучшим местом для разнообразных утопических общественных экспериментов. Как первые американцы, так и более поздние мигранты свободно объединялись в ассоциации утопического характера, чаще всего в сельской местности, хотя были также и городские общины.

С начала колониальной экспансии утопия в Америке переплетается с реальностью. В XVII веке Уильям Пенн основывает в «Пенсильвании» убежище для верующих, чтобы защитить их от религиозной розни, и создает демократическое управление. Это оказалось своеобразным переходным мостиком между английской революционной мыслью и американским религиозным коммунитаризмом. Разнообразные представления о рае земном прочно переплелись с довольно прозаическими мотивациями во время завоевания новых земель.

В богатой истории коммунитаризма, характерного и для современных Соединенных Штатов, можно выделить два течения — религиозное и светское. Первое выходила по поиску Небесного Иерусалима. В шейкеров (трясунов), уже несуществующей сегодня секты, и раппитов или амишей мужчины и женщины выступали против индустриальной эксплуатации, осуждали культ техники, отрицали ее преимущества. Эти секты и группы, где переплелось мифическое и утопическое, характеризуют поиски совершенной жизни, желание жить такой жизнью, с надеждой на установление Царства Божьего на земле.

Современные амиши в США.

ПУТИ К НОВОЙ ГАРМОНИИ

Во втором течении, наоборот, утопические проекты не основывались на сверхъестественном, хотя нередко использовали религиозный лексикон. Здесь коллективистские эксперименты, рационалистические в своей сути, имели цель политико-экономического возрождения.

Первая волна расцвета пионерских объединений по мере продвижения на Запад наблюдалась примерно до 1860 года. Большинство людей имели европейских отцов, что, как и пророки, надеялись на рождение нового народа. Роберт Оуэн, галльский филантроп-социалист, бывший рабочий, задумывал «Новую Гармонию» как прообраз будущего человечества, как модель для всеобщего подражания. Немецкий портной Вильгельм Вейтлинг, английские и американские ученики Шарля Фурье и Кабе, провозглашали также достаточно оптимистичные замыслы.

Вторая волна расцвета наступила через века, с начала 50-х годов прошлого века. Теперь новые объединения редко восхищались величественными химерами. В своих проектах они стремятся избежать городского, технократического и государственного давления и борются против психологического напряжения, экономической и политической нестабильности. Городские коллективы, кооперативы, коммуны — эти образования нечетких и размытых форм не поддаются никаким попыткам классификации.

Упомянутые проекты почти всегда вращались вокруг нахождения субъективно-социальных связей и экологического равновесия. Они стали лабораториями, где впоследствии родится протест против войны во Вьетнаме, потребительского общества, маргинализации женщин и гомосексуалистов, загрязнение планеты.

Промежуточной ступенью между двумя большими взрывами жизненной силы является фаза «социалистических кооперативов» и «тыловых баз», которые создавали иммигранты и анархисты, бежавшие от преследований в своих странах. В этих «островках свободы» воплощена радикальная традиция, отвергающая любой авторитаризм.

«СОВРЕМЕННАЯ ЭПОХА»

«Современная эпоха» (Modern times) — одно из самых необычных течений анархизма и либертаризма. Основателем этой общины был Джосайя Уоррен — отец американского анархистского индивидуализма. Он мечтал создать общину вблизи большого города, чтобы обеспечить ей экономические связи, пока она не станет состоять из идеальных жителей, что позволит ей сделаться самодостаточной. Эта эксцентричная община, которая в свое время получила скандальную славу, во второй половине XIX века расположилась в Брентвуде, сейчас неприметном нью-йоркском пригороде. В 1850 году Джосайя Уоррен и его ученик, последователь Фурье, Стивен Пол Эндрюс купили участок земли на острове Лонг-Айленд, восточнее Нью-Йорка. Песчаные земли, покрытые низкой густой растительностью, требовали как значительной работы, чтобы расчистить и выкорчевать их, так и дорогих удобрений. Искры от паровозов на местной железной дороге не раз зажигали лес, и только кусты здесь защищали от океанских ветров.

На этой неблагодарной земле, где водились только дикие звери, не было также и пастбищ. За два года здесь вырос город с красивыми зданиями. Его разделяли на 49 кварталов 7 улиц, идущих с севера на юг, и 7 улиц, которые тянулись с востока на восток. Ширина всех улиц гарантировала каждому жителю достаточно воздуха и солнца. Участки под дома продавали всем по одной цене. Никто не мог приобрести более трех участков.

Здесь преобладали квадратные двухэтажные дома с двумя мастерскими, кузницей плотничьей, и кладовыми. Под огороды расчищали пустыри, вокруг города для защиты от ветров был посажен сосновый лес. Несмотря на все трудности и препятствия, жителям «Современной эпохи» удавалось обрабатывать землю. Эти вегетарианцы строгого послушания вскоре стали выращивать все необходимое для еды и непосредственно обмениваться фруктами и овощами. Они насадили вдоль улиц вишен и яблок, чтобы путники могли чего-нибудь поесть и не унижались нищетой. (К слову о яблоках, современные американцы, впрочем и не только они, под яблоком понимают вовсе не фрукт, а гаджеты, такие, которые можно приобрести на сайте yabloki.ua)

Новоприбывшие должны были считаться с потребностями общества и, как следствие, заниматься делами, нужными и за пределами города (приглашали портных, сапожников, плотников). В свою очередь, общество выдавало деньги — векселя, определявшие, сколько часов тот, кто их показывает, должен отработать на других. Чтобы такой обмен был равноценный, тяжелые работы ценились дороже. Эти денежные знаки «рабочего времени» имели хождение в соседних селах, и на них не повлияла инфляция в 1857 году. Ими пользовались также для уплаты налогов. Благодаря невысоким ценам многие из тех, что поселились в общине «Современная эпоха», не имея личных средств, очень скоро становились собственниками домов.

ПРАВО БЫТЬ ДРУГИМ

Индивидуализм был абсолютным принципом, но община имела заинтересованность и в решении общественных проблем, которые сокращали стоимость управления при уважении к интересам и вкусам каждого. Каждый член общины имел полную свободу в своих мыслях. Каждая женщина была свободна выбирать отца своих будущих детей, лента на пальце девушки означала, что ее сердце кому-то отдано. Брак в обществе зачастую не регистрировался. Так что община признавала взгляды Фурье на интимные отношения, она получила позорную славу, которую, однако, опровергают все факты.

Такие оригинальные взгляды способствовали духу новаторства и творчества членов «Современной эпохи». Двое из них ввели в Соединенных Штатах стенографию; одна семья изобрела ремни безопасности для детей на стульчиках и в машинах, Кларк Овис, который позже усовершенствовал велосипед, внедрил первые элементы самообслуживания.

Эта маленькая община стала известной даже в России. Лондонское руководство Международной ассоциации рабочих, включая Карла Маркса, интересовалось ею. Такие известные социальные реформаторы, как Кабе, Оуэн, Вейтлинг, Огюст Конт, а также руководители американского рабочего движения изучали труды основателя «Современной эпохи».

По одному преданию, во время Гражданской войны «маленький корабль под белыми парусами» доставил в Южную Америку жителей «Современной эпохи». Такой романтический конец лишь символически соответствует действительности. Нахождение населения в непосредственной близости от города ускорило конец общины, тем более, что Джосайя Уоррен покинул ее и отправился в Бостон. Для него время экспериментирования вышло, и он с тех пор посвятил себя исключительно пропаганде своих идей.

Опыт утопического экспериментирования общины «Современная эпоха» поражает, прежде всего, недостатком догматизма. Опираясь на право быть другим, эта община давала возможность гражданам жить по собственным предпочтениям. Раскованное воображение, содействие изобретательности, интеллектуальные и духовные поиски… Именно такая «открытая утопия» полна покоя и радости жизни, вдохновляет на новые плодотворные поиски свободы.