По утверждению католического писателя Вейера, существует будто бы около сорока пяти миллионов чертей. В период становления христианского вероучения эти противники Бога и людей воспринимались в облике внушающих страх или отвращение зверей. Святому Антонию, к примеру, дьявол являлся в виде омерзительных животных и птиц. Он мог без труда превратиться в медведя, кошку и даже гусеницу. Жившего в XVI веке знаменитого мага Агриппу Неттесгеймского постоянно сопровождал черный пес, который будто бы был самим Сатаной. Это факты известные. Менее известно, что с дьяволом порой отождествляли обитающих в Ниле бегемота, крокодила и лягушку.

В древнеегипетской мифологии, однако, эти животные представляли посланцев доброго божества. Бегемота считали полезной «водяной свиньей» и часто изображали охоту на него. Среди египетских звероподобных божеств это животное тоже занимало почетное место. Из числа трех связанных с ним богинь особенно почиталась Тауэрис («Великая»), Ее изображали в виде беременной самки гиппопотама, иногда с женской головой. Египтянки — поклонялись ей как небесной помощнице при родах и вскармливании ребенка. Полые статуэтки Тауэрис будущие матери заполняли кусками своей одежды, наливали туда молоко, это должно было обеспечить рождение здорового потомства и обилие материнского молока.

Однако ранние египетские христиане — копты связывали уже этих животных с преисподней и верили, что бегемоты и крокодилы могли вредить человеку. Произошло своего рода переосмысление ценностей, копты превратили положительных богов Древнего Египта в злых демонов и этим выразили своеобразный протест против старых верований, от которых, тем не менее, полностью отказаться не могли. Так, например, вариант мифа о Тауэрис, олицетворяющей пальму, выросшую над гробницей Осириса — умирающего и воскресающего бога, копты приспособили для своего культа новозаветного Христа. Связанное с почитанием бегемота дерево они признали в качестве евангельской сикоморы (тутовой смоковницы), под тенью которой будто бы отдыхала Мария с младенцем Иисусом во время своего бегства в Египет от преследования иудейского царя Ирода.

Однако саму Тауэрис как богиню копты отвергли. Вначале они энергично искореняли любое почитание старых древнеегипетских божеств, в которых видели опасных конкурентов еще не окрепшего христианства. Особую неприязнь вызывали представители «звериного» пантеона, которые, по мнению отцов церкви, были не чем иным, как злыми демонами. Таким образом Тауэрис и бегемот приобрели признаки злых божеств. Если верить свидетельству писателя IV века Палладия, то именно бегемот уничтожил урожай в коптском монастыре и обратился в бегство только после того, как его прогнали именем Христа. Бегемот представлен вредоносным демоном, не переносящим крестного знамения. И в некоторых более поздних арабских источниках бегемот также считается выходцем из ада.

В ветхозаветных книге Еноха и IV книге Еэдры, которые не вошли в канонический текст священной книги древних евреев, рассказывается о том, что в пятый день творения Бог создал двух чудовищных животных — Левиафана и бегемота. Яхве их разлучил, так как обоим не хватало места в океане. Левиафана Бог оставил в океане, а бегемота поселил в богатой пастбищами стране «Тысячи холмов». Но он не вместился и в эту страну и занял еще пустыню в восточной части райского сада. Далее апокрифы повествуют, что после прихода на землю Спасителя бегемот покинул отведенное ему место. Тогда на него стали охотиться. Убил бегемота архангел Гавриил. По другой версии Левиафан (возможно, кит) вступил с бегемотом в борьбу, во время которой они оба погибли. Впоследствии этот сюжет видоизменился: в нем описывались жесточайшие сражения бегемотов с крокодилами.

На древнеегипетском «суде Осириса», где на «весах правды» оценивались земные дела людей, обязательно находилась чудовищная пожирательница с туловищем бегемота, лапами льва и мордой крокодила (так изображалась иногда и Тауэрис). Ей отдавали сердце умершего при отрицательном результате взвешивания. По своей роли пожирательница тождественна дьяволу на христианских изображениях «страшного суда», где Христос, как и египетский владыка страны мертвых Осирис, выступает судьей человека. Это все косвенные аналогии. Но на гемме, хранящейся в Петербургском Эрмитаже, изображены и бегемот, и фигуры архангелов Михаила и Гавриила — христианских борцов с Сатаной. Это уже прямое указание на то, что бегемоты превратились из добрых и полезных божеств в нечистую силу христианства.

Другое ветхозаветное чудище — крокодил был хорошо известен в Палестине. Однако среди иудеев это животное считалось символом Египта, традиционного врага и угнетателя «богоизбранного» народа. В самом Египте крокодилу приписывалось множество функций. Он был оракулом, стражем сердца, богом некоторых номов, обладал сверхъестественными способностями. Сделанные из его кожи прочные панцири не только хорошо защищали воина, но и, по представлениям египтян, предохраняли его от действия злых сил и колдовских чар. Животное это выступало то как заступник людей перед богами, то как ходатай одних богов перед другими, то просто как священное животное.

Крокодилоголовому богу Себеку поклонялись даже римские императоры. В Верхнем Египте обнаружили кладбище священных крокодилов и развалины храма в честь крокодилообразного божества Себека. Принадлежащих Себеку крокодилов, в которых, как верили, мог превратиться умерший, разводили в большом количестве в Фивах. Им приносили жертвы, опуская лакомую пищу в особое отверстие, сделанное в статуе бога-крокодила. Одновременно существовали и другие мифы. В них крокодил выступал как носитель злого начала. Его даже соединяли со злым богом пустыни Сетом, который не только предательски убил своего брата Осириса, но и помогал злейшим врагам Египта — гиксосам. Эти представления о крокодиле как о враждебном человеку животном, обладающем сверхъестественными способностями, все же преобладали над другими.

Интересно отметить, что и в христианстве крокодил стал обозначать недоброжелательные силы ада. У Афанасия Александрийского есть рассказ о том, как египетский отшельник Антоний Фиванский должен был молитвой усмирить «бесстыдных» крокодилов, чтобы перейти кишащий ими канал. Здесь крокодил, как и бегемот, боится молитвы и уступает ей в силу своего сатанинского происхождения.

Именно в таком понимании сделано изображение на коптском рельефе IV—V веков, хранящемся в Лувре. Сокологоловый всадник (вероятно, египетский Гор) сражается с крокодилом. Впоследствии египетский сюжет приобрел христианское звучание. Не затруднив себя поисками новых скульптурных или живописных решений, христиане позаимствовали из древнеегипетского искусства уже устоявшиеся, известные образы и на их основе представили торжество христианства над старыми верованиями, победу добра над злом.

Продолжение следует.

Автор: М. Касперавичюс.