Путешественника, посетившего Индию и Пакистан, поражает невиданное ни в каком другом месте мира обилие усыпальниц святых. На одном лишь холме Макли около пакистанского города Тхатта покоятся, согласно поверью, сто двадцать тысяч святых! Как это ни парадоксально звучит, вокруг усыпальниц знаменитых святых кипит жизнь. Здесь всегда толпится множество паломников, совершаются довольно шумные обряды — в честь дня рождения и кончины святого, звучат песнопения, ритуальная музыка. Людей властно влечет к этим местам разлитая здесь благодать, они хотят приобщиться к ней, получить исцеление, испросить благословение на какое-то дело или прощение за грехи.

Культ святых и их усыпальниц пришел на земли Индии и Пакистана вместе с исламом и развивался, прежде всего, в мусульманской среде. Индусы, которые придерживаются практики кремации, а не погребения, казалось, не имели особых оснований для поклонения гробницам святых. Но в течение нескольких столетий эти две жившие бок о бок крупнейшие общины активно влияли друг на друга, и в быт индусов вошел мусульманский культ святых, обряды почитания их усыпальниц, паломничество к ним.

Индийский писатель прошлого века Кришан Чандар, вспоминая о своей матери, писал: «…она приехала сюда поклониться мазару Хаджи Пира. Тяга к святым местам была у моей мамы в крови. Она не читала книг о национальном единстве, не слышала речей о религиозной терпимости, не знала слов о гуманизме и равенстве людей. …Зато она ходила в индусский храм и сикхскую гурдвару, молилась индусским богам и носила дары к мазарам мусульманских святых — и все это было у нее в крови. Так, как она, жили целые поколения в старой неграмотной, неразделенной Индии, и их усилиями на протяжении веков создавалась единая национальная культура…»

Гробницы мусульманских святых всегда были окружены в Индии и Пакистане поистине всеобщим почитанием! Им поклонялись и группы, вообще далекие от какой бы то ни было конфессии: это и наводящие ужас душители тхаги, и разбойничье племя мевати, и трансвеститы — хиджри, и кочевые цыгане банджара.

Нигде в мире ислама нет такого мощного, всеобъемлющего культа святых. В большинстве мусульманских стран его и вообще-то нет, ибо само это явление, строго говоря, противоречит духу и букве ислама.

В исламе нет и никогда не было официальной канонизации святых. Какой-то реальный человек или персонаж предания, либо фольклорный герой причислялись к лику святых по воле общего мнения верующих или в силу того, что в православии называется «намоленностью». Религиозные авторитеты были вынуждены задним числом принимать стихийно установившуюся традицию почитания, пытаясь привести ее в соответствие с нормами ислама, что было весьма затруднительно.

Но какую позицию занимали здесь мусульманские правители Индии? Ведь распространение и защита истинной веры были их святой обязанностью! Именно так. Однако политическое единство государства важнее религиозной «чистоты», и они поддерживали суфийские братства, которые широко использовали в своих проповедях, обращенных к массам, образы и предания местных религий, прежде всего индуизма. Дело доходило до того, что эти мусульманские мистики во время зикра — поминания Бога — называли Его по-индуистски: Бхагван, Параматма, Парамешвара и т.д. Это крайне возмущало знаменитых мусульманских богословов, они протестовали, но ничего поделать не могли: в особых условиях средневековой Индии, где при мусульманском управлении абсолютное большинство населения было немусульманским, никакая иная религиозная политика была попросту невозможна.

Культ святых, это детище «народного» ислама, сохранившего древние верования, на индийской почве расцвел поистине буйным цветом. И выразился, прежде всего, в почитании гробниц, где хранились останки святых, вещественные свидетельства их земной жизни: одежда, тюрбан, сандалии, посох, оружие, четки. Эти останки и реликвии в представлении верующих обладают магической силой. Люди не сомневаются, что барака — Божественная благодать — не исчезает после смерти святого: она разлита вокруг его усыпальницы, исходит от принадлежавших ему вещей и даже от его имени, произнесенного вслух или написанного.

В Индии с давних времен возник своеобразный рынок реликвий, увы, чаще всего фальшивых (так, что порой даже можно оформить кредит онлайн на покупку реликвии). В 1873 году вице-королю Индии поднесли в подарок «рубаху пророка», украшенную стихами Корана. Выяснилось, что она была приобретена неким английским генералом на калькуттском базаре за десять тысяч рупий.

Так велика была жажда обладать спасительными реликвиями, что ради этого совершались и преступления. Жестокий пример тому дает история племени африди. На их территории не было ни одной гробницы святого, некому было поклоняться и просить защиты, и они заманили к себе суфийского шейха из соседнего племени, перерезали ему горло, похоронили со всеми почестями и возвели на его могиле пышную усыпальницу, которую и стали почитать как святыню.

В Индии люди и сегодня верят, что барака обладает мощной целительной силой, совершенно точно зная, к какому именно святому при какой болезни обращаться: к гробнице Махмуда Факиха, вблизи Бомбея, идут за излечением истерии; Пир Бухари «специализируется» на венерических болезнях; Шах Суфайд снимает кашель, а Гази Миян — проказу и т.д.

Тут известна и причина недуга: заболел, значит, чем-то прогневал святого, и если попросить, умилостивить его, он даст исцеление. Шах Мадар, например, может наслать змей на того, кто провинился, но он же и исцеляет от змеиного яда. Святой Шейх Саду, почитаемый в Бенгалии и Северной Индии, — гроза женщин, карающий их за малейшие прегрешения, но он также их заступник.

При любой болезни, прежде всего, следует произнести имя святого: «Во имя Шейха Саду!» или «Жив Мадар!» и так далее.

Святые также «специализируются» на различных профессиях. «Своих» покровителей имеют торговцы, ремесленники, рыбаки, лодочники, моряки, маслоделы, вообще каждая каста индийского общества. Даже воры, проститутки и трансвеститы имеют своих святых заступников.

В благодатную силу святых верят еще и потому, что все они были чудотворцы. «Святые могут творить чудеса… — писал знаменитый иранский суфий IX века ат-Тирмизи. — Когда чудо становится явным, это знак истинной святости. Чудо есть и доказательство этой подлинности, и ее результат, ибо именно подлинность святого позволяет ему творить чудеса».

Средневековая агиографическая литература и сборники речений святых содержат множество таких описаний чудес. Это и левитация, и хождение по воде, и способность насылать как дождь, так и засуху, и даже землетрясения; это и мгновенное преодоление огромных расстояний; это дружба с дикими зверями, ясновидение, чтение мыслей на расстоянии и так далее и тому подобное… И, разумеется, исцеление. Но главное чудо — воскрешение мертвых, доступное только самым великим из святых.

Святые могли и климат местности изменить. Весенний сезон в Мултане изматывает жителей исключительно тяжкой жарой. А все из-за проклятия святого Шамса Тебризи (ум. ок. 1276 года). Дело было так. Сердобольный мясник пожертвовал странствующему святому на пропитание кусок баранины. Однако никто из жителей Мултана не захотел поджарить это мясо на своем очаге; а кузнецы, в чьих кузницах всегда пылает огонь, и вовсе грубо прогнали его. Обессилевший от голода, Шамс Тебризи упал в придорожную пыль, и Аллах, сжалившись над ним, спустил солнце с небес так низко, что от его страшного жара мясо подрумянилось. И с тех пор, в назидание мултанцам, каждую весну солнце палит здесь так, что в его лучах можно поджарить мясо. Раскаявшиеся жители Мултана ежегодно в день смерти святого Шамса Тебризи раздают нищим куски жареной баранины. Мясникам в этот день выказываются всяческие почести, кузнецам же на улицах лучше не показываться — их забрасывают камнями.

Известно еще о таком из ряда вон выходящем чуде, которое совершил Махдум Нух, чья гробница находится в Хале (Пакистан). Но совершил он его еще при жизни. Строители знаменитой мечети Шах Джахана в Тхатте неверно спланировали михраб мечети, нишу, которая указывает направление молитвы и которая поэтому должна быть обращена в сторону Мекки. В отчаянии от того, что михраб обращен совсем в другую сторону, они обратились к чудотворцу, и его барака на следующее утро повернула мечеть как надо.

По исламским канонам, могила не может быть местом молитвы. Тем не менее многие места захоронения святых — мазары (букв, «место, которое посещают») — разрослись в грандиозные поминально-ритуальные комплексы, где рядом с собственно усыпальницей возведена мечеть с минаретом, построены жилые помещения для хранителя — саджжаданишина (букв, «сидящий на молитвенном коврике») или пира (старца), кельи дервишей, залы для собраний, музыкальных радений и празднования дней рождения и смерти святого. В таком комплексе непременно есть странноприимный дом для паломников и общественная кухня, где всякий посетитель или нищий может получить бесплатную еду. (Правда, предания сообщают, что наиболее благочестивые святые из смирения сами разрушали свои роскошные гробницы.)

Продолжение следует.

Автор: Анна Суворова.