ИМЕНА ВОЛХВОВ: Римский первосвященник установил число волхвов, отцы Церкви признали их царями, вековые предания определили (хоть и приблизительно) страны, откуда пришли первозванные поклонники Христа. Теперь осталось дать имя каждому из их. Святой Иероним, склонный иногда пофантазировать, даже составил генеалогическое древо волхвам и учил, что они происходят от самого Авраама и от второй его жены Хеттуры. Что же касается имен, то об этом позаботилась эльзасская игуменья Геррада Ландебергская (в 1195 году) окрестив старшего волхва Мельхиором, среднего Гаспаром, а черного, негра (пардон афро ммм, но точно не американца, может афроараба?) — Бальтазаром. Эти имена уже появлялись в некоторых легендах, но заслуга эльзасской игуменьи в том, что она так умело выбрала эти имена среди сотни других имен, предложенных святыми повествователями.

Узаконенные Геррадой имена как бы указывали, что Младенец был признан Мессией одновременно тремя главными разветвлениями Ноева потомства. Действительно, имя Мельхиор чисто семитское (Мелек по-еврейски и по-арабски значит царь, начальник, господин), имя Гаспар звучит кафетически (арийские племена издревле населяли берега Каспийского моря), а Бальтазар — имя безусловно вавилонское и, при желании, хамитское (Бел-Cap-Ассур значит: Боже (Бог Бэл), храни царя).

Следуя устаревшим указаниям, я, будучи в Риме, отправился в мало посещаемую туристами церковь святого Урбана, затерянную в Римской Кампанье среди пустошей, огородов и виноградников. В этой церкви, сказали мне, имеются фрески XII века, на которых в первый раз волхвы названы именами, под которыми они известны нам, именами, выбранными эльзасской игуменьей Геррадой. Очевидно, встарь эти имена свободно читались, но мне найти их не удалось. Время ли не пощадило старых надписей, или фрески, украшающие самый верх стелы, не поддаются изучению посетителя, не вооруженного биноклем…

Однако я вовсе не был разочарован своей прогулкой. Для меня шагать по Via Appia, которая почти доводит до церкви святого Урбана, было всегда удовольствием (в особенности, покуда новая жизнь не застроила эти места). К этому удовольствию прибавлю еще и другое, ценное в особенности для православного путника: найти в бывшем языческом храме, обращенном в церковь святого Урбана, собрание древних икон, прибывших из Византии, Крита, Руси и с Афонской горы. В хоре римской красоты лишь несколько мозаик в старейших базиликах поют те же восточные песни, что шепчут иконы в Римской Кампанье. От Священной Рощи (Bosco sacro античных поэтов), зеленевшей вблизи святого Урбана, осталось после войны лишь несколько деревьев, но, к счастью, уцелели грот и родник Эгерип: каменная статуя сельской пророчицы по-прежнему лежит у воды. Грот же, полный свежести, пахнущий сырым мохом и водорослями, как будто еще ожидает прихода прекрасных виргилиевских пастухов, что приводили свои стада на водопои к источнику Эгерип.

ПРИЧИСЛЕНИЕ ВОЛХВОВ К ЛИКУ СВЯТЫХ: Византийская императрица Елена, удачливая во всех своих археологических изысканиях, приказала произвести раскопки в Персии. Они увенчались успехом: обретением останков Рождественских волхвов, которые и были отправлены в Константинополь.

Однако мощи славных астрологов вскоре покинули Царьград. Император Анастасий подарил их святому Евсторгу, епископу Миланскому. На телеге, запряженной парой волов, волхвы вновь проделали долгое путешествие: опасный путь из Византии в Милан. Но и Милан не стал местом их окончательного упокоения. Фридрих Барбаросса, победоносно вошедший в Милан, приказал отправить волхвов в Кельн. «Их тела, набальзамированные, — говорит летописец, очевидец этих событий Роберт де Ториньи, — сохранились превосходно: вся кожа на них, а также и волосы остались нетленными. Младший волхв, казалось, имел пятнадцать лег, средний — тридцать, а старший волхв — шестьдесят».

Собор в Кельне, где хранятся мощи волхвов.

С тех пор, не считая их краткого исчезновения перед страхом безбожных французских революционных войск, волхвы, никем больше не тревожимые, спокойно почивают в Кельнском соборе: их баюкают романтическое эхо средневековых легенд, и отголоски бесед с Богом тоскующей души знаменитого мистика Сузо. Им, на картине Лохнера, улыбается Святая Дева, памятуя ночь, когда великолепные волхвы пришли в холодную, неприветливую Вифлеемскую пещеру. Теперь все изменилось. Она — преславная Царица Небесная, а волхвы лишь небольшие, может быть даже случайные, святые. Но тому, кому любо вспомнить чтимых в детстве волхвов, вовсе не нужно отправляться ни в Персию, ни в Халдею, где их никогда и не знали, ни в Кельн… Лучше всего посетить, в Милане отдаленную церковь святого Евсторга, мало знаемую туристами. Там возвышается саркофаг, хранивший в течение столетий прах блаженных царей-волхвов. На саркофаге, по форме напоминающем магометанскую часовенку (куббу), над гробницей угодника Аллаха, вы прочтете надпись: «epilcrum trium Magornni»; эта надпись тотчас же вызывает в уме рождественскую ночь, волшебных царей, путеводную звезду.

Что знаем мы о кончине славных волхвов, открывшей им райские двери? Даже кельнские святцы об этом ничего не говорят, сообщая, однако, что Мельхиор умер 1 января, имея сто шестнадцать лет от роду, что в том же месяце, в шестой день, почил Балтазар на сто двенадцатом году жизни, а вскоре за ним и Гаспар, стодвенадцатилетним стариком. Чтобы узнать об их мученическом конце за веру Христову, остается прибегнуть к преданиям и легендам.

Получив от ангела приказ, не возвращаться к Ироду с докладом, волхвы поспешно возвращаются домой, избегнув посланной за ними в погоню иродовой конницы. Такому благополучному возвращению они были обязаны подарку, полученному от Девы Марии. В наивных, но сладкозвучных стихах поэтесса Маргарита, королева Наваррская (1492—1549), поведала нам о прощании Богоматери с волхвами:

Пречистая сказала им: «Знатные гости! Вы принесли богатые дары возлюбленному моему Сыну. Но бедны мы и убого наше жилище. Ничего нет у меня, чтобы достойно отблагодарить вас. Возьмите эту пелену, которой я пеленаю Младенца; храните ее на память об этой ночи. Да принесет она вам счастье, да избавит она вас от многих бед».

Вернувшись благополучно на родину, волхвы совершили благодарственное моление: они были огнепоклонниками и возвели обрядовый костер в честь бога Азура и бросили в него подарок, полученный из рук Святой Девы. Но огонь не посмел коснуться святыни. Тогда волхвы поспешили вытащить пелену из костра, покрыли поцелуями, прижали к глазам, и глаза их тотчас прозрели истину… Апостол Фома по дороге в Индию крестил волхвов и поручил им проповедовать Евангелие в Персии, Халдее и других восточных странах.

Подробности же славной кончины волхвов я узнал в незабываемой обстановке. В Иерусалиме круглый год, каждую ночь, у гроба Господня служат пасхальные заутреню и обедню. Богомольцы должны собраться в храм много ранее начала богослужения, так как мусульмане, сторожа святилища, покидают сторожевую службу с заходом солнца, запирают храм на ключ и отпирают его вновь лишь когда заблещет луч денницы. Чтобы заполнить часы ожидания, я, вооруженный свечой, медленно бродил по храму, по этому дивному собранию церквей, молелен, подземелий, крипт, мест, связанных с евангельскими сказаниями, бродил от одной святыни, принадлежащей грекам, к другой — принадлежащей латинянам или армянам, сирийцам, коптам (египетским христианам). От Голгофы, сияющей созвездием лампад, я шел в часовню, где найден был череп Адама (там испокон веков копты возжигают лампаду в честь прародителя): от места, где цвел сад, в котором Христос, по воскресении, встретил Марию Магдалину, я спустился в крипту первоначальной базилики императора Константина, ныне армянскую церковь, посвященную св. Елене (самые первые паломники во Святой Земле уверяли, что в стене этой церкви замурован рукомойник Пилата и что, приложив ухо к камню, можно прослышать журчание воды, которой омыл себе руки Понтий Пилат).

Из армянской церкви скользкая лестница, выдолбленная в скале, ведет в латинскую церковь, где святой Елене посчастливилось обрести животворящий крест и орудия страстей Господних. Халдейский священник, с завитой широкой бородой, словно сошедший с ниневийского барельефа, примкнул к моему ночному блужданию. Почти шепотом, дабы не нарушить священного молчания храма, рассказал он мне о христианской кончине волхвов. За то, что они отвергли веру отцов и славили чужого Бога, их сожгли на костре, и в то время, как пламя окружило их со всех сторон, они запели хвалу Святой Деве, Младенцу и Вифлеемской пещере.

Автор: Андрей Трофимов.

P. S. Духи вещают: А еще некоторые версии преданий рассказывают о том, что рождественские волхвы были мастерами на все руки, и любая работа были им нипочем. Да конечно, они были царского звания, но вовсе не гнушались и простой физической работы (как скажем ремонт квартир). И в такой простоте, наверное, и проявляется настоящая святость.