Много веков едет по свету на сером ослике мудрый и веселый человек. Его знают всюду и везде — это Ходжа Насреддин. Впрочем, строго говоря, его нельзя называть «ходжа». Этот титул получает лишь тот, кто от начала до конца совершил весь сложный и утомительный ритуал большого хаджжа — паломничества в Мекку к главным святыням мусульман. Насреддин в Мекке то действительно был, возможно, даже целовал черный камень храма Каабы, но вот времени на то, чтобы обойти его, как положено, семь раз и побегать вокруг знаменитых холмов в окрестностях Мекки, у него не нашлось. Наверное, по своему обыкновению, он кинулся выручать попавшего в беду простака.

Про Насреддина доподлинно известно, что он не покорялся «обладателям власти», хотя этого строго требует от правоверных Коран. Достаточно послушать, как он разговаривал с самим грозным и жестоким Тамерланом — покорителем Средней Азии.

Где бы ни появлялся Насреддин — в Багдаде, Стамбуле, Дамаске, Бухаре, в любом восточном средневековом или современном городе,— при нем сильнее и увереннее становятся честные, справедливые, добрые люди, а злодеи, лжецы, завистники, любители жить за чужой счет начинают чувствовать тревогу. У Ходжи Насреддина против них есть верное оружие — смех, остроумная шутка. Ничто так не обескураживает порок, как сознание, что он угадан и осмеян, заметил великий русский сатирик Салтыков-Щедрин Замечено также, что, будучи осмеянными, падают, теряют свою власть идолы: нельзя же, в самом деле, поклоняться кумиру который стал смешным.

Удивительно ли, что Насреддину нередко приходилось скрываться от сильных мира сего, которые не любили смех и не хотели видеть человека, который заставлял людей смеяться над ними,— ведь после этого они могли оказаться и не такими уж сильными. Насреддин умел посмеяться и над собой — иначе кто бы поверил в силу его духа!

Как некогда о Гомере, спорили о Насреддине города, страны, народы: чей он, где и когда появился, был ли вообще на свете? Многие считают его соотечественником, и они правы, пусть даже у их Насреддина другое имя. Многочисленные предания о веселых и мудрых людях, без которых мир не был бы ни гармоничным, ни добрым, свидетельствуют.
что они — вездесущи. Насреддин легко преодолевает границы стран и времен. И полученные им от народа титулы — бессмертный и бесподобный — сомнению не подлежат. Как говорят на Востоке, светлая весна его слов и деяний никогда не сменится унылой осенью забвения.

• Тамерлан сказал Насреддину «У всех халифов из династии Аббасидов есть прозвища. Аль-Мустансир означает «опирающийся на помощь Всевышнего», аль-Мутасим — «ищущий защиты у Всевышнего», аль-Мутаваккиль — «верующий во Всевышнего». Если бы я был одним из них, какое прозвище ты дал бы мне!» Насреддин тут же ответил: «Тамерлан-да-сохранит-от-тебя-нас Аллах».

• Однажды Тамерлан пригласил Насреддина в баню и спросил его: «Если бы я был рабом, как ты думаешь, сколько денег за меня бы дали!» — «Пятьдесят монет»,— не моргнув глазом ответил Насреддин. Тамерлан был оскорблен: «Ты что, спятил! Да одна моя набедренная повязка стоит этих денег!» — «Ты совершенно прав,— с улыбкой ответил Насреддин,— но это то, что я предлагаю за все вместе».

• Насреддин взобрался на минбар и начал говорить проповедь. «Я воздаю хвалу творцу,— сказал он,— который создал небо и землю за шесть месяцев». «Молва,— возразили ему,— не месяцев, а дней». «Я это отлично знаю,— не растерялся Насреддин,— но полагал, что люди не поверят».

• Был как-то Насреддин судьей в своем селении, и однажды в дом к нему, требуя правосудия, ворвался какой-то — весь взъерошенный — человек. «Ограбили меня,— кричит,— вот тут, прямо у самого селения подстерегли и раздели! Не иначе как из местных кто! Я требую, чтобы ты, здешний судья, разыскал виновных. Они все у меня отняли — и одежду, и саблю, даже туфли отобрали!» — «Давай разберемся,— сказал Насреддин. — На тебе, я вижу, исподнее. Стало быть, исподнее они с тебя не сняли!» — «Нет, не сняли». — «Что ж. я тебе так скажу: тот, кто тебя ограбил, не из нашего селения. Здесь такие дела до конца делаются. Так что извини, я не судья в твоем деле».

• К Насреддину пришел человек и попросил:
— Говорят, у вас есть молитва, написанная по-арабски, которая предохраняет от всяких укусов. Дайте мне ее, а то у нас на улице есть бродячий пес, который не дает никому проходу.
— О наивный! — воскликнул Насреддин. — Лучшая молитва от собак написана на конце толстой палки

• Насреддин был беден. До того как он скопил деньги на покупку осла, ему приходилось ходить пешком. Шел он однажды по большой дороге, вздымая пыль, а встречные смеялись и говорили: «Насреддин все ходит, райскую жизнь ищет! Не дойдет. До рая далеко!». Случилось так, что кто-то, ехавший верхом, пожалел уставшего путника и посадил его на осла позади себя. «А говорят, далеко до рая! — сказал довольный Насреддин. — Ничего подобного! Оказывается, рай находится всего на полтора аршина выше земли, на спине осла!»

P. S. Духи вещают: А еще Насреддин был не только великим мудрецом-суфием, но и не менее великим предпринимателем. Уж он то точно знал, как купить одежду оптом в Китае , где лучше цены и сколько взятки необходимо дать на таможне.